Читаем Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота полностью

Je tiens ces détails de témoins oculaires. Mais ils n’ont pas le courage de me fournir les preuves de peur de devenir eux-mêmes et sans fruit la proie des hommes puissants qui décident à la fin par leur place et leur crédit. La corruption est si profonde que l’honnête homme désespère de voir jamais la justice sur le trône d’un monarque qui est si juste personnellement. – Vous avez pris des mesures pour punir les coupables. Mais Vous ne réussirez pas. Vous avez oublié le point le plus important,

. Ne Vous effarouchez pas à ces mots. Votre Parrot ne Vous conseille pas une injustice. Souvenez-Vous de ce que Vous m’avez dit Vous-même lorsque je Vous parlai un jour sur le point de la sévérité: «J’ai voulu être sévère; j’ai appris indirectement bien des choses qui exigeaient des punitions. Mais personne ne veut être accusateur et quand je livre les coupables aux tribunaux ils en sortent blancs comme la neige». – Pourquoi cela? Croyez-Vous que la simple vénalité des juges puisse opérer des effets si constants? Non; la vraie raison est que lorsqu’un petit brigand est pris sur le fait, un grand brigand paraît à découvert, et tout craint les grands brigands. – Pour les punir il faut recourir à d’autres moyens, parce que les moyens ordinaires sont dans leurs mains, non dans les Vôtres. Le fait est clair que Votre armée a manqué de tout. Il est tout aussi clair qu’il est de loi dans l’Empire russe que les chefs sont personnellement responsables du mal qui se fait dans leur administration. Ils sont au moins coupables de négligence ou d’ineptie, et quand il s’agit du salut de l’Empire le pouvoir du Monarque doit frapper la négligence et l’ineptie comme la fraude. Et quelle injustice y a-t-il à mettre les grands coupables hors de la loi? Ils s’y sont mis eux-mêmes pendant tout le temps de leur administration. Suivre la marche lente, les sentiers tortueux et sombres de l’examen en détail c’est attaquer une batterie formidable avec des fusils à vent.

On assure que Vous avez donné le commandement général à Buxhöwden, et qu’il est chef des tribunaux qui doivent examiner la malversation des employés dans les vivres. J’ai été sur le point de taxer de mensonge celui qui me l’a dit; mais je me suis ressouvenu que Vous l’avez rappelé au service, et je n’ai pas eu le courage de contredire. L’armée connait son incapacité, le public sa sordide avarice, Vous les mauvais services qu’il a rendus à Austerlitz et à Pultusk, les trois gouvernements qu’il a eus retentissent de son despotisme et de sa gaucherie. Son seul mérite est dans la surveillance des détails dans laquelle il met de la sévérité sans tact. Ne tenez plus à la soi disante loi de l’ancienneté. Songez que Catherine IIe

a gouverné l’Empire au moins avec sûreté par des parvenus, et que Bonaparte a vaincu l’Europe par des hommes de rien dont l’existence est attachée à la sienne. Jetez un coup d’œil autour de Vous. Découvrez-Vous un seul homme puissant dont l’intérêt soit lié au Vôtre, dont l’existence dépende de Vous? Faites-Vous donc de pareils hommes. La dernière campagne Vous en a indiqué assez pour le militaire.

Je plains Benningsen. Je Vous plains, Vous et l’Empire de sa perte3. Je sais qu’il a commis de grandes fautes. Mais il est cependant le vainqueur de Pultusk et d’Eylau, mais sous les circonstances où il se trouvait une troisième victoire était impossible; mais il Vous était attaché, par son propre intérêt. Vous l’avez traité avec sévérité et Buxhöwden s’élève sur ses débris. Si jamais la condescendance était à sa place c’était dans ce cas-ci. Après la bataille de Friedland la paix était nécessaire; mais il fallait faire Benningsen feldmaréchal et lui donner Ostermann Tolstoi pour aide. Si Vous l’aviez conservé et soutenu, le parti contraire eût appelé cela de l’entêtement; mais Rome au faîte de sa plus belle période en agissait ainsi; mais le parti contraire n’a pas un seul homme à Vous offrir. – Que je Vous dise tout ce que je pense. Je voudrais que le public Vous taxât d’entêtement. Vous seriez craint, et Vous devez l’être.

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Призвание варягов
Призвание варягов

Лидия Грот – кандидат исторических наук. Окончила восточный факультет ЛГУ, с 1981 года работала научным сотрудником Института Востоковедения АН СССР. С начала 90-х годов проживает в Швеции. Лидия Павловна широко известна своими трудами по начальному периоду истории Руси. В ее работах есть то, чего столь часто не хватает современным историкам: прекрасный стиль, интересные мысли и остроумные выводы. Активный критик норманнской теории происхождения русской государственности. Последние ее публикации серьёзно подрывают норманнистские позиции и научный авторитет многих статусных лиц в официальной среде, что приводит к ожесточенной дискуссии вокруг сделанных ею выводов и яростным, отнюдь не академическим нападкам на историка-патриота.Книга также издавалась под названием «Призвание варягов. Норманны, которых не было».

Лидия Грот , Лидия Павловна Грот

Публицистика / История / Образование и наука
Как управлять сверхдержавой
Как управлять сверхдержавой

Эта книга – классика практической политической мысли. Леонид Ильич Брежнев 18 лет возглавлял Советский Союз в пору его наивысшего могущества. И, умирая. «сдал страну», которая распространяла своё влияние на полмира. Пожалуй, никому в истории России – ни до, ни после Брежнева – не удавалось этого повторить.Внимательный читатель увидит, какими приоритетами руководствовался Брежнев: социализм, повышение уровня жизни, развитие науки и рационального мировоззрения, разумная внешняя политика, когда Советский Союза заключал договора и с союзниками, и с противниками «с позиций силы». И до сих пор Россия проживает капиталы брежневского времени – и, как энергетическая сверхдержава и, как страна, обладающая современным вооружением.

Арсений Александрович Замостьянов , Леонид Ильич Брежнев

Публицистика