Как написать прорывной роман. Секреты мастерства от знаменитого литературного агента

Выше мы обсуждали истории, выстроенные на основе сюжетных схем, характерных для определенных жанров. Жанровые сюжеты требуют, чтобы в истории были ставки. Эти ставки могут быть высокими или не очень, тщательно проработанными или слепленными кое-как, но в любом случае независимо от характера ставок финалы детективных историй и триллеров всегда подразумевают, скажем так, определенные последствия.

А что насчет внежанровых историй? Можно ли создать высокие общественные ставки в беллетристике или мейнстримовом романе? Конечно, можно. Но что для этого нужно? Обязательно ли прибегать к сюжетным уловкам, подвешивать судьбу мира на волосок?

Общий совет «подлить масла в огонь» звучит буквально на каждой писательской конференции. Сделать это несложно, если действие романа происходит в публичном пространстве, да и в целом усложнить жизнь протагонисту, повысить его личные ставки не составляет особого труда. Несколько сложнее добиться того, чтобы исход истории затронул наши души, когда масштаб происходящего невелик – например когда в центре сюжета находится семья, небольшой городок, личностный рост или преображение персонажа.

Предположим, вы пишете роман о торговце машинами, брак которого вот-вот развалится. Что особенного в этой истории? Как сделать так, чтобы ее финал отпечатался у нас в памяти? Если вы Джон Апдайк и пишете роман «Кролик, беги» (Rabbit, Run, 1960), вы делаете это, погружаясь в жизнь своего протагониста и отыскивая в ней то, благодаря чему все мы считаем его символической фигурой. Гарри Ангстрем по прозвищу Кролик – типичный представитель своего времени, эпохи 1950-х. Он верит в американскую мечту, но в итоге жестоко обманывается. С такой скрупулезностью и интересом Апдайк исследует его личный крах, что тематика этого романа обсуждалась в сотнях книг, статей, эссе и рецензий, и не последней в этих обсуждениях была роль адюльтеров и религии в жизни американцев. Апдайк с тематикой не мелочится.

Да, романисты уже давно и заядло обличают явление американской мечты – вот лишь несколько примеров, что сразу приходят на ум: «Великий Гэтсби» Фрэнсиса Скотта Фицджеральда (The Great Gatsby), «Американская трагедия» Теодора Драйзера (An American Tragedy), «Богач, бедняк» Ирвина Шоу (Rich Man, Poor Man), «Тысяча акров» Джейн Смайли (A Thousand Acres) и «Мартин Дресслер» Стивена Миллхаузера (Martin Dressler: The Tale of an American Dreamer). Что отличает их от прочих упражнений в освещении темы разочарования в американской мечте?

Два пункта.

Во-первых, эти авторы описывают миры своих протагонистов – семейную ферму, бизнес-империю, светское общество – в таких мельчайших подробностях, что те превращаются в отражение Америки в целом. Задержитесь на этой мысли на секунду: чувствуете иронию? Для того, чтобы место действия выглядело максимально типичным, оно должно быть максимально специфичным. Казалось бы, не обладающая особыми приметами местность должна вызывать максимальное узнавание, поскольку любой сможет спроецировать свою жизнь в универсальную обстановку. Но это не так. Как мы убедились в предыдущей главе, одно из главных отличительных качеств по-настоящему запоминающегося романа – это то, что он куда-то нас переносит. Это могут быть и наши времена, но прорывной роман, тем не менее, воссоздает их в виде цельного, логичного и самостоятельного мира с массой нюансов. Да, это современность, но современность та, которую увидел автор.

Во-вторых, авторы позволяют своим протагонистам воплотить в жизнь американскую мечту. Джей Гэтсби становится богачом благодаря бутлегерству. Герои Шоу и Миллхаузера создают свои бизнес-империи. Трем сестрам Кук из романа Смайли достается отцовская ферма площадью в тысячу акров. Никаких полумер. Протагонисты выбиваются в люди. Получают все, чего хотят (чего мы

хотим), и даже больше. И, поскольку взлетают они высоко, падение тоже выходит болезненным. Они совершают крутой путь к вершине, который заканчивается внезапным крахом, – вот почему эти романы так с нами резонируют.

Другими словами, этим авторам так здорово удается проработать тему американской мечты потому, что они возносят личные ставки героев на такую высоту, что те становятся всеобщими. Капитал персонажей – тот, что они могут потерять, – столь велик, что превосходит все наши накопления, вместе взятые. Высоко поднятые общественные ставки не только придают убедительности грядущей катастрофе или проверяют принципы персонажей на прочность. Они западают нам в самое сердце. Подвергая риску то, чего мы жаждем больше всего на свете, романисты демонстрируют нам, кто мы есть на самом деле.

И кто же мы? Что лежит в основе нашей коллективной идентичности? Ответ на этот вопрос можно найти, заглянув внутрь себя. Что важнее всего именно для вас? Потеря какого дара, какой ценности или какого права огорчит вас сильнее всего? Какое несчастье опустошит вас, потрясет, лишит уверенности в себе, заставит чувствовать себя одиноким, напуганным и потерянным?