Как партия народ танцевать учила, как балетмейстеры ей помогали, и что из этого вышло. Культурная история советской танцевальной самодеятельности

Где я училась балетмейстерскому искусству? Специально нигде. Родилась в Орле. Там же училась танцевать у артистки балета бывшего Мариинского театра (ныне Ленинградского театра имени Кирова) Ефросиньи Алексеевны Георгиевской-Языковой, которая, поселившись в Орле, возглавила хореографическое отделение музыкального училища. После окончания училища я поступила в музыкальный театр солисткой балета. И с ним отправилась в турне по Сибири и Уралу.

Кроме «школьного багажа», были у меня еще и впечатления детства. Бывая на сельских праздниках на Орловщине, любовалась девичьими хороводами, исполненными нежной лирики и чистоты. Помню, как танец то расстилался, подобно величавому течению русских рек, то вился змейкой, как узкая тропинка среди бесконечного простора полей. Одни ведут хоровод плотной людской массой с гармонью в середине, другие вытягиваются живой цепочкой, плетут из нее «петельки», завязывают узелки, пропускают в воротца, изгибают змейкой, сворачивают улиткой… У каждого села своя манера, свой шаг, своя «выходка»…

Курган, Уфа. Златоуст, Магнитогорск, Челябинск… Во время этих поездок я не только танцевала в театре, но и жадно изучала уральские народные танцы и пляски. Смотрела, как праздновали зимние святки, как по вечерам парни и девушки выходили на улицу, пели и плясали. И в танцах этих людей щедро раскрывалось великое богатство души народной. Восхищалась многообразием и пленительной красотой уральской хореографии и эту свою любовь сохранила на всю жизнь.

В сердце и в памяти как бы откладывался, накапливался ценнейший материал, фольклор — хороводы, кадрили, переплясы. Меня всегда охватывает волнение, когда я вижу уральскую народную пляску с ее задором и огненным темпераментом, задушевностью и лирикой. Танец этот предельно точен и ясен. Уральские танцы и пляски вскрывают целые пласты народной жизни, являясь не только развлечением, но и выражая определенные мысли и чувства[748]

.

Так начинается книга Н. Н. Карташовой «Воспитание танцем» (1976), первая глава которой называется «Мои университеты». Карташова, возможно по совету мужа, профессионального литератора Р. Ф. Шнейвайса, выбрала очень удачное название для повествования о своем становлении в амплуа балетмейстера. Во-первых, у советского читателя оно вызывало ассоциацию с автобиографической трилогией М. Горького, третья часть которой назвалась так же. Как и советский классик, Н. Н. Карташова была самоучкой в области балетмейстерского творчества и гордилась этим. Во-вторых, если в предыдущих автобиографических текстах, в том числе в книге «Приглашение к танцу» (1965), она вразброс писала о знакомствах, контактах и влиянии крупных советских хореографов на ее профессиональное формирование, то на этот раз весь звездный состав ее неформальных учителей был объединен в одном месте, в главе «Мои университеты». Воздействие того или иного советского балетмейстера или режиссера обозначено в главе как «урок такого-то».