Как убедить тех, кого хочется прибить. Правила продуктивного спора без агрессии и перехода на личности

В такой ситуации лучше всего продолжать вести спор в максимально высоком темпе. Если другая сторона вас перебивает, можно сделать паузу и считать отнятые ею минуты своими, которые можно использовать позже. Иногда со стороны даже кажется, будто обе стороны ведут разные виды дискуссий. В том-то и суть: скандал и дебаты – разные вещи, и мы не должны позволять сопернику в одностороннем порядке изменять правила нормальной дискуссии.

Каков же первый шаг к тому, чтобы не позволить превратить дебаты в скандал? Столкнувшись с задирой-скандалистом, веди себя так, будто это, несмотря ни на что, нормальные дебаты.

Этот прием дал Никсону время. Вместо того чтобы и дальше слушать колкости, он обменялся с советским лидером соображениями о доступности и долговечности домов, в которых живут люди в их странах. Но потом Хрущев, что называется, совсем закусил удила, и его стало трудно остановить.

Хрущев: Вы создали свой образ советского человека и думаете, что он такой, как вы хотите. Но он не такой! Вы думаете, русские будут ошарашены, увидев все эти вещи. Но построенные у нас дома имеют все это оборудование.

Никсон

: Да, но…

Хрущев: Более того, чтобы получить квартиру, вам достаточно родиться в СССР. А в Америке, если у вас нет доллара, вы имеете право выбирать, где спать: под мостом или на тротуаре. Но вы говорите, что мы рабы коммунизма.

[…]

Никсон: Если бы вы были в нашем Сенате, вас бы назвали флибустьером! Вы [Хрущев опять пытается перебить] говорите сами и не позволяете говорить никому другому. Для нас различия, право выбора, тот факт, что у нас есть тысяча строительных компаний, которые строят тысячи видов разных домов, самое важное. У нас нет одного решения, принятого одним правительственным чиновником. В этом разница.

Тут Никсон, чтобы помешать Хрущеву перетянуть одеяло на себя, воспользовался еще одной полезной тактикой участника дебатов: остановиться и назвать. Он прервал разговор и назвал конкретное поведение собеседника («флибустьерство»), которое начинало ломать дискуссию.

Скандалисты процветают в хаосе. Их тактика лучше всего работает, когда со стороны кажется, что они импровизируют, а их разъедающее воздействие на полемику скрыто за театральным эффектом. Четко и открыто назвать поведение – все равно что разоблачить трюк фокусника; это отлично помогает противостоять уловкам и перезагрузить дискуссию.

Всегда есть опасность того, что эта тактика вплотную приблизится к переходу на личности, из-за чего спор станет еще более бесперспективным. Надо сказать, Никсон в том «кухонном споре» (так его позже окрестили медиа) подошел к этому моменту очень близко. Вот почему мы должны стараться говорить именно о поведении, а не о человеке, который за ним стоит.

Затем спор двух лидеров переместился с выставки в телестудию при ней. Хрущев чувствовал себя перед СМИ более свободно и естественно, чем его американский визави. Советский вождь делал декларативные заявления и широко жестикулировал. И время от времени использовал свою белую фетровую шляпу как театральный реквизит. Свет софитов и камеры разбудили в нем истинного шоумена.