Капитализм кризисов и революций

Не существует прямой зависимости между большими кризисами и победоносными революциями: кризис, требования которого правящие круги отказываются удовлетворять, не запускает автоматически процесс революции, она может последовать или, на время вспыхнув, победить позднее. Так было с Великой французской и Великой русской революциями. Они развернулись, когда переломный кризис миновал. В первом случае то был кризис 1770-х гг., во втором — 1899—1904(7) гг. Не решив проблем, первые попытки реформ и народных выступлений прорывают плотину реакции со второго захода уже как могучая революционная волна. Старый порядок при этом уже настолько изживает себя, что терпит сокрушительное поражение, а продиктованные ранее большим кризисом — необходимые для развития изменения производятся в полном объеме. Это даже обеспечивает больший размах преобразований.

Французский историк Альбер Матьез полагал, что Великая французская революция развернулась не в бедной, а в богатой и процветающей стране, хотя и имевшей множество проблем^[71]

. В реальности процветание подкосил большой кризис, преодолеть который Франция смогла, а вот удержаться на ранее взятых позициях нет. Великие революции возникают благодаря успеху прежнего развития, но разворачиваются благодаря его кризису. Границы возможностей старого порядка проводят большие экономические кризисы. Все это касается и крупных реформ, революций сверху. При всей своей ограниченности они чрезвычайно важны для общественного развития.

Промышленный капитализм породил два типа циклических кризисов. Предваряя исследование деталей больших кризисов в отдельной книге, их все же возможно рассмотреть в сопоставлении. Для этого в приведенной ниже табл. 7.1 подчеркнуты общие причины, конкретное выражение, особенности развития, механизмы преодоления и еще ряд черт.

Таблица 7.1

Средние и большие кризисы промышленного капитализма

Представленные в табл. 7.1 сведения расширяют классическую или, что возможно более точно, марксистскую концепцию экономических кризисов. Необходимо разделять экономические кризисы перепроизводства на два вида, каждый из которых имеет собственное место в процессе капиталистического развития. При этом мы не можем говорить о больших кризисах только на языке экономики. Они в полном объеме требуют политико-экономического языка, так как выступают кризисами хозяйственных, социальных, политических структур и отношений. Они затрагивают мораль общества. Они изменяют его психику и создают новое восприятие мира, который в это же время резко изменяется.

Концепция первой группы кризисов дана Марксом. Вторая группа выделена и обрисована на основе марксистского понимания исторических процессов, примененного к обширному эмпирическому материалу. Работа в этом направлении с данными по XIX в., замечательно подготовленными Мендельсоном, позволила во многом по-новому увидеть логику событий XX в. Как развивался процесс в минувшем столетии? Какие особенности имел?

Краткое обобщение.

Большие кризисы по своей природе является видом кризиса перепроизводства, но не с корректирующей, а с изменяющей функцией в экономическом процессе; большой кризис выражает избыток накопления капитала, и это зачастую порождает огромные материальные потери в ходе его развития; большим кризис оказывается и в силу того, что достигаются пределы повышения потребительского спроса в результате преодоления кризисов по стандартной схеме — без рождения или форсированного развития новых отраслей, изменения социальных условий производства (радикальные реформы и революции) и открытия новых рынков или новых возможностей имеющихся рынков; большие кризисы начинаются в центре мирового капитализма, но в ходе повышательной волны может его расширить и поменять лидеров.

Глава 8. Длинные волны и большие кризисы, XX в.

(98-108 стр. в бумажной версии книги)

В XIX веке промышленный капитализм стал монополистическим и включил в сферу влияние почти весь мир. Европейские державы и США создали свои колониальные империи, дав повод к появлению категории «империализм». В XX веке империи эти расцвели, столкнулись в войнах и погибли, но на этой почве глобальный капитализм развился еще больше. Империи промышленных держав оказались механизмом распространения и углубления буржуазных отношений. Они оказались сильным, но вместе с тем временным явлением.