Карлос Кастанеда, книги 1-3

У меня в ушах зажужжало, и я потерял ощущение, что нахожусь в доме дона Хуана. Слова «нос пуговицей» мгновенно перенесли меня в сцену из моего детства. Я знал мальчика с носом пуговицей! Дон Хуан незаметно проложил путь в одну из самых скрытых областей моей жизни. И тут я понял, о каком обещании он говорил. У меня появилось ощущение радости, отчаяния, благоговения перед доном Хуаном и его великолепным маневром. Как, черт побери, он узнал о мальчике с носом пуговицей из моего детства? Я был так возбужден воспоминанием, которое дон Хуан разбудил во мне, что память перенесла меня назад, ко времени, когда мне было восемь лет. Моя мать умерла за два года до этого, и я провел самые адские годы жизни, переезжая от одной сестры моей матери к другой; они заменяли мою мать, заботясь обо мне по очереди два месяца каждая. У каждой из моих теток была большая семья, и, невзирая на то что тетки были заботливы и добры, со мной соперничали двадцать два двоюродных брата и сестры. Их бессердечность иногда поражала. Я чувствовал, что меня окружают враги, и в последующие мучительные годы вел отчаянную и отвратительную войну. Наконец каким-то до сих пор непонятным мне способом я добился успеха в покорении всех своих двоюродных родственников. Я и вправду стал победителем. У меня не было больше идущих в счет соперников. Но я не знал этого, так же как не знал способа остановить свою войну, которая распространилась на школу.

Классы сельской школы, куда я ходил, были смешанными, и первый и третий были разделены только пустым местом между партами. Это там я встретил маленького мальчика с плоским носом, которого дразнили «пуговичный нос». Он был первоклассник. Я дразнил его просто так, не желая ничего дурного. Но он, казалось, любил меня, несмотря на все, что я делал ему. Он обычно следовал за мной повсюду и даже хранил в тайне, что это я нес ответственность за некоторые проделки, которые поставили в тупик директора. И все равно я дразнил его. Однажды я нарочно опрокинул тяжелую классную доску; она упала на него; парта, за которой он сидел, смягчила удар, но все же у него сломалась ключица. Он упал. Я помог ему встать и увидел боль и испуг в его глазах, когда он смотрел на меня и держался за меня. Шок при виде его боли и его искалеченной руки был больше, чем я мог вынести. Много лет я упорно боролся против своих родственников и победил; я покорил своих врагов и чувствовал себя могучим до того момента, когда вид плачущего мальчика с носом пуговицей разрушил мои победы. Прямо там я оставил битву. Я решил никогда больше не побеждать — любым путем, которым смогу. Я думал, что ему отрежут руку, и поклялся, что, если маленький мальчик вылечится, я никогда больше не буду победителем. Я отказался от своих побед ради него. Так я это понимал в то время.

Дон Хуан разбередил мучительную рану в моей жизни. Я чувствовал головокружение, потрясение. Неизмеримая печаль проснулась во мне, и я сдался ей. Я ощутил тяжесть своих действий на себе. Воспоминание о маленьком мальчике по имени Хоакин причинило мне такую острую боль, что я заплакал. Я сказал дону Хуану о своей печали, об этом мальчике, у которого никогда ничего не было, об этом маленьком Хоакине, у которого не было денег, чтобы пойти к врачу, и чья рука так и не срослась правильно. И все, что я мог отдать ему, были мои детские победы. Мне стало страшно стыдно.

— Успокойся, чудак, — сказал дон Хуан повелительно. — Ты отдал ему достаточно. Твои победы были сильными, и они были твоими. Ты отдал достаточно. Теперь ты должен изменить свое обещание.

— Как я изменю его? Просто откажусь?

— Обещание не может быть изменено простым отказом от него. Может быть, очень скоро ты узнаешь, что надо делать, чтобы изменить его. Тогда, возможно ты даже будешь видеть.

— Ты можешь дать мне какие-нибудь указания, дон Хуан?

— Ты должен терпеливо ждать, зная, что ты ждешь, и зная, чего ты ждешь. Это путь воина. И если это связано с выполнением твоего обещания, то ты должен отдавать себе отчет в том, что выполняешь его. Потом придет время, когда ожидание закончится и ты не должен будешь больше соблюдать свое обещание. Ты ничего не можешь сделать для этого маленького мальчика. Только он мог бы отменить это событие.

— Но как он может?

— Научившись сводить свои желания к нулю. Пока он думает, что был жертвой, его жизнь будет адом. Пока ты думаешь так же, твое обещание будет действительным. То, что делает нас несчастными, — это желания. Но если мы научимся сводить свои желания к нулю, малейшая вещь, которую мы получим, будет истинным даром. Успокойся, ты сделал хороший дар Хоакину. Быть бедным или хотеть — это только мысль; и точно так же мысль — ненавидеть, или быть голодным, или страдать от боли.

— Я не могу поверить этому, дон Хуан. Как могут голод или боль быть только мыслями?

— Теперь для меня это только мысли. Это все, что я знаю. Я прошел эту ступень. Запомни: сила поступить так — это все, что мы можем противопоставить напору наших жизней; без этой силы мы мусор, пыль на ветру.