Карнавал лжи

– Он стал гораздо взрослее, я вижу. И циничнее. И жёстче. И он обрёл Дар. – Найдж говорил так монотонно, так нарочито бесстрастно, как если бы метроном вдруг обзавёлся голосом. – И человеческая жизнь никогда не являлась для него барьером, через который нельзя переступать. Многие внутренние преграды, сдерживавшие Джеми, у него отсутствуют. Так было даже тогда, когда Джеми был жив. А теперь… Герланд предал его, предал их обоих, и Алексас узнал об этом. Он потерял брата. Потерял названую сестру. Потерял названого отца. Теперь у него осталось последнее, что он любит. Последнее, что держит его на краю бездны. Последнее, что не даёт ему сделать шаг и упасть. Ему нужна ты, иначе…

– Свежие артефакты, – доложил Алексас, почти ворвавшись в комнату, сжимая в пальцах что-то, очень похожее на янтарные бусы.

Словно сквозь туман Таша наблюдала, как он протягивает Найджу перстень – всё из того же янтаря. Отстранённо осознав, что украшение кажется ей смутно знакомым, заметила в прозрачной толще каменной смолы крохотный серебряный ключик.

Слова колдуна назойливым эхом крутились в голове, перезваниваясь в болезненной пустоте, давившей на виски. Они пытались сплестись в осознание,

пытались пробиться в сердце ощущением безнадёжности и безвозвратности – и натыкались на спасительную мысль, которую Таша снова вызвала из глубин памяти, выставив перед собственным страхом, как щит.

…Джеми. Не. Мёртв. Не мёртв. Его можно вернуть.

И он вернётся.

– Наша с Найджем защита против эйрдалей, – пояснил Алексас, поворачиваясь к девушке и накручивая на руку бусы, в которых Таша запоздало опознала янтарные четки. – Амулет от Советника Ларон зачарует так же – прямо на тебе. Снять твой ошейник, как ты понимаешь, будет проблематично, хотя он попытается.

– Чётки?

 – с сомнением уточнил Найдж, натягивая перстень на палец. Лицо колдуна ничем не выдавало, что в отсутствие Алексаса они с Ташей беседовали отнюдь не о местных достопримечательностях.

– Я же сын пастыря, в конце концов.

На этих словах лицо Алексаса обрело столь смиренный и благочестивый вид, что любой живописец был бы счастлив немедля написать с него портрет Ликбера, возносящего мольбы Пресветлой.

– Как они действуют? – спросила Таша, с трудом концентрируясь на происходящем, запирая услышанное от Найджа на задворках сознания до лучших времён.

– Позволяют чувствовать ментальное проникновение. Древние эйрдали умеют пролезать в мысли жертвы абсолютно незаметно, но с амулетами мы всегда поймём, если кто-то попытается проникнуть в нашу память или зачаровать нас. А ещё сможем мысленно общаться друг с другом и с руководством Венца: у Ларона и Герланда для этого останутся копии наших побрякушек. Амулеты нельзя ни украсть, ни снять с нас насильно. Правда, контроль ослабевает во сне, но, если кто-то попытается ограбить нас, пока мы спим, камень раскалится и разбудит владельца. – Алексас нащупал пальцами самую крупную янтарную бусину – ту, куда заключили ключ. – Также это гарантия нашего возвращения. Наши амулеты ещё и порталы, как и твой. Только наши с Найджем вернут нас в штаб-квартиру Венца, если мы попросим.

Страховка, которая позволит плану прийти хотя бы к первому исходу, поняла Таша; даже об этом думать было легче, чем о недавнем разговоре. Самому скверному исходу.

Если в Рассвете они провалятся, то просто убегут. После Таша отыщет Арона – или он её, – и они вместе отправятся к королю с повинной. Конечно, к этому времени Зельда успеет смекнуть, что к чему, и принять дополнительные меры безопасности, но с паршивой овцы…

– Но я рассчитываю, что мы не задержимся у Зельды в гостях, – произнёс Найдж так бодро и уверенно, точно сам совсем недавно не нуждался в утешении. – Встретим Кэйрмиль, посмотрим на ужасные дела, там творящиеся… Этого хватит в качестве доказательств.

…второй предусматриваемый исход предполагал, что Таша блестяще исполняет роль интриганки, эйрдали верят ей – и отпускают конкурентов-заговорщиков с миром, дабы те приняли судьбоносное решение о присоединении Венца к Рассвету. На словах, конечно же, решение будет положительным. На деле – Арон снова меняет Таше память, после чего та отправляется к королю. И очень скоро в обитель ничего не подозревающей Зельды наведываются Его Величество, кеары, Мастера Адамантской Школы и вся королевская рать со Зрящим в качестве вишенки на торте.

На словах всё выходило складно. Слишком складно, чтобы иметь шанс действительно осуществиться.

– Когда мы выйдем на связь с Ароном?

Таша надеялась найти хотя бы подобие успокоения в мысли, что вскоре Арон может оказаться рядом, помочь, исправить… Однако быстрый взгляд, которыми обменялись перед ответом Найдж и Алексас, пробудил в ней какие угодно чувства, кроме успокоения.

– Попробуем выйти, – поправил её Алексас. – Как только Ларон придёт. Но…