Казус белли или цейтнот резидента

На спасение Пьеро ушло два дня, полных тревоги и нервного напряжения: вести игру на опережение с таким могущественным соперником, каким была контрразведка — занятие не для слабонервных. Только после того как Морозова, наконец, получила от провалившегося агента обговоренную телеграмму из Буэнос-Айреса, она смогла облегченно вздохнуть.

Женщина быстро докурила сигарету и тщательно затушила окурок в пепельнице.

«Главное, что все закончилось благополучно», — удовлетворенно подумала она и, подавив зевок, одним глотком прикончила остывший кофе.

Не отрывая глаз от бегущей под колеса дороги, она запустила руку в сумочку на соседнем сиденье и вытащила из нее бумажный пакет с единственной проставленной на нем датой. Вскрыв его, вынула на свет три тисненые корочки дипломатических паспортов, оформленных в Центре на разведчиков. Само собой, указанные в них данные были вымышленные.

Она получила его от своего начальника примерно с неделю назад. Из Москвы пакет переслали с дипломатической почтой. Как того требовало предписание, она заперла его в сейф, внимательно изучила приложенную инструкцию и те обстоятельства, при которых имела право его вскрывать. При невостребованности пакета до указанной на нем даты его приказывалось уничтожить, не вскрывая.

Не снижая скорости, женщина бегло просмотрела документы. Затем убрала их обратно в пакет и закурила еще одну сигарету…

Звонок Белбороды застал ее за приготовлением ко сну. С сожалением посмотрев на расстеленные белоснежные простыни, она расстроено вздохнула и подняла трубку. Предчувствие ее не обмануло.

Двадцать минут спустя после разговора с разведчиком она приехала в посольство и забрала из сейфа документы. Затем с помощью агентов прикрытия ей удалось уйти от приставленного за ней наружного наблюдения контрразведки, и она тронулась в путь на одном из резервных автомобилей, предназначенных для спецопераций.

Римма сожалела, что Центр строго-настрого запретил ей привлекать к передаче документов кого-либо из своих агентов во избежание утечки информации о спецгруппе, потому что чувствовала себя совершенно разбитой. Она с удовольствием послала бы на встречу с разведчиками вместо себя кого-нибудь из своих помощников. Она была довольна лишь тем, что сразу после приезда из Швейцарии успела просмотреть агентурные сводки за последние несколько дней. Именно из них она узнала об операции, проводимой Департаментом по борьбе с незаконным оборотом наркотиков на юго-западе Франции, о чем и предупредила разведчиков во время телефонного разговора с Белбородой…

Докурив сигарету до половины, женщина почувствовала во рту металлический привкус и выбросила ее в окно. Последние двое суток на ногах ее удерживали лишь кофе и сигареты. Без них она давно бы уже свалилась от усталости.

Перед ее глазами возникла фотография Белбороды.

«Должно быть, это старший команды», — ее тренированная память накрепко вобрала в себя черты разведчиков.

Кинув взгляд в зеркало, и увидев позади себя огни какого-то автомобиля, она в пределах дозволенного увеличила скорость и некоторое время спустя свернула с шоссе на узкую грунтовую дорогу. Вдали по левую руку пылал заревом уличного освещения Ле-Мож.

Без сомнения, она здорово рисковала, выехав из Парижа без предварительного согласования маршрута своего движения с властями, за что ей грозили серьезные неприятности. Но об этом не могло идти и речи — за ней тут же увязалось бы наружное наблюдение. Провести его, как она это сделала недавно с помощью Паренкова и агентов прикрытия, ей бы не удалось. В этом случае ни о каком контакте со спецгруппой не стоило и помышлять. А встреча с ними была необходима по той простой причине, что их обращение с просьбой привезти документы было событием чрезвычайным.

Думая так, женщина снизила скорость и взглянула на часы. Выработанная за время работы в разведке привычка появляться на месте встречи несколько ранее оговоренного срока не подвела ее и на этот раз. Она опережала график движения почти на полчаса. Этого было вполне достаточно, чтобы успеть оглядеться на месте и на всякий случай наметить пути к отступлению. Этому правилу она следовала неукоснительно.

Римма погасила фары, оставив включенными лишь подфарники. Огибая двугорбый холм, координаты которого передала разведчикам, она свернула налево к южному склону, где была назначена встреча.

Ее цепкий взгляд сразу выхватил из темноты впереди контуры чужого автомобиля.

— Так, кажется, начинаются неприятности.

Римма быстро выключила габаритные огни и, двигаясь в полном мраке, взяла резко в сторону. Отъехав на приличное расстояние, достала из тайника в машине прибор ночного видения и тщательно изучила с его помощью близлежащую местность.