Казус белли или цейтнот резидента

О том, кто его сейчас пилотировал, он умолчал.

— Кто командир базы?

Резкие нетерпеливые нотки в голосе шефа заставили Фелибера поежиться.

— Генерал Бероньяк.

— Я немедленно разберусь с ним. Вертолеты будут у вас в самый кратчайший срок. Что еще?

— Больше пока ничего.

— Ладно, — Старик помолчал. — Я все же надеюсь на вас, Фелибер. Помните, сообщения о благоприятном исходе дела ожидаю не только я…

Динамик, затрещав, отключился.

Полковник глубоко вздохнул.

— Боже мой! — тихо проговорил он, сотрясаясь от злобы. — Я не знаю, что с ними сделаю!..

До хруста в костях сжав кулаки, он проклял тупоголовых жандармов, не обыскавших Самойлова. Затем, не сводя взгляда с удаляющегося вертолета с Белбородой на борту, сбросил с себя оцепенение и поспешно послал в эфир позывной Легрена.

Маленький, выкрашенный в белый цвет вертолет с синей надписью на боку «ТF-1» шел низко над самой землей, не желая обнаруживать себя раньше времени.

Высунувшийся из окна Альбер Нуаре, руководитель регионального представительства телеканала в Банте, обернулся, посмотрел на скользящую по земле тень от машины и в восторге зацокал языком:

— Послушай, Вэл, — он обернулся к худощавому, крепко сбитому пилоту. — Если тебе удается подобраться к ним настолько близко, что Поль без труда возьмет меня в кадр на фоне разворачивающейся операции, обещаю — в долгу не останусь. А ты меня знаешь!

— Знаю, знаю, — проворчал Валентин Лэбре и потер плохо выбритый подбородок.

Вчерашняя вечеринка давала о себе знать разламывающейся от боли головой, и он отдал бы все на свете, только бы оказаться в своей постели.

— Не волнуйся. Все будет в порядке.

Он взглянул на Альбера глубокозапавшими серыми глазами на загорелом продолговатом лице.

— Я не сомневаюсь.

Альбер знал Вэла как самого лучшего пилота, с которым ему доводилось летать. Бывший военный летчик, он, чтобы предоставить телеоператору самый лучший ракурс для съемки, иногда вытворял такие пируэты в воздухе, что нередко Нуаре, королю прямого телерепортажа, каковым считали его, приходилось появляться в кадре не с самым свежим цветом лица.

— Ты только полегче, пожалуйста. О'кей?

— Ну, уж не знаю. Как выйдет, — пожал плечами Лэбре. — Буду действовать по обстановке, хотя… вряд ли. Я сегодня не в форме.

— Знаю, — проворчал Альбер. — И все же прошу, не перестарайся. Иначе Поль замучается потом отмывать свою камеру, как тогда…

— Да уж, не самое веселенькое занятие, скажу вам, — кивнул, улыбаясь, телеоператор Поль Бишон, расположившийся позади пилота. Он поигрывал проводом, которым его телекамера была подключена к передающему устройству для выхода в прямой эфир. — Я два дня потратил на то, чтобы все вычистить и привести в первозданный вид…

— Только не надо вдаваться в подробности, — проворчал Альбер, обводя взглядом горизонт.

Утренний звонок Филиппа Ромоне, журналиста из «Фигаро», прозвучал в его квартире как раз в тот самый момент, когда он вместе с женой приготовился завтракать.

Он снял трубку и, узнав Ромоне, весь обратился в слух. Он изредка подбрасывал ему сенсационные материалы, и именно на них, по большому счету, Нуаре и сделал себе титул короля прямого эфира. Он очень дорожил этим деловым сотрудничеством.

— Слушай меня внимательно, и не перебивай, — быстро проговорил Ромоне. — Дорога каждая минута. Только что один мой приятель сообщил, что в окрестностях Луссона с чего-то вдруг закопошилось «Сюрте». Что они замышляют — не знаю, но появились они неспроста, это точно. Покопай там. Нутром чую, что пахнет жареным. Постарайся разобраться на месте, что к чему, и передать материал в прямой эфир полуденных новостей. О`кей?

Нуаре осторожно спросил:

— С чего ты взял, что там пахнет «жареным»?

— По имеющейся у меня информации, они такое там вытворяют, что… Короче, твое дело — только залепить им славную оплеуху, я же довершу это дело завтрашней статьей. Разразится грандиозный скандал!..

Альбер задумался, потом недоверчиво произнес:

— Черт, Филипп, если бы я тебя не знал, то подумал, что меня разыгрывают!

— Поверь, все это свя…

В трубке раздался оглушающий рев мотоцикла.

— Погоди, — сбитый с толку Нуаре кашлянул. — Ты откуда звонишь? С улицы?

— Что?

Мотоцикл продолжал реветь, как ненормальный.

— С улицы что ли звонишь? Конспирируешься?

— А-а, — шум затих, и Филиппа вновь стало слышно. — Ну-у, в общем, ты почти угадал, — он усмехнулся. — Разговаривать с домашнего телефона на подобную тему было бы довольно глупо, не находишь? — он хмыкнул. — А теперь не теряй время, иначе можешь не успеть к развязке. Поторапливайся!

Услышав в трубке длинные гудки, Нуаре задумчиво повесил ее на рычаг и бессмысленно поковырялся вилкой в сердцевине артишока. Отставив тарелку в сторону, он поднялся из-за стола и быстро вышел из столовой.

— Ты куда? — окликнула его жена. — Съешь хоть что-нибудь!

— Некогда, — поспешно натягивая легкий свитер, откликнулся он и выскочил на улицу.