Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА

Во многих смыслах пресса относилась к нему так же, как и ко мне. СМИ не отставали от него еще со времен его учебы в старшей школе Лоуэр Мерион в Филли. Пресса преследовала его даже на выпускном балу, когда он встречался с Брэнди. Давала ему понять, что его жизнь больше никогда не будет такой приватной, как он того бы хотел. Как хотели бы мы все.

Я наблюдал за тем, как его выбирают на драфте. Наблюдал за ним в те первые годы, когда ему было очень непросто. Он набил себе немало шишек. Как и все мы. Чем ярче талант, тем больнее бьют. Даже некоторые его партнеры насмехались над ним, говоря вещи по типу: «Ну, давай, шоу начинается». Я помню, как он рассказывал мне, что ему казалось, будто они смеются над ним, а не вместе с ним. Ему потребовалось время, чтобы научиться доверять партнерам. Но он смог этого добиться, смог поладить с Ди-Фишем, Ти-Лью и Брайаном Шоу. Они стали его ниггас.

Я вспоминаю его первый Матч Всех Звезд. Он был первым и для Тимми Данкана. Для меня он был вторым. 1998 год. «Мэдисон Сквер Гарден». Первый уик-энд Всех Звезд с участием Коба и Джордана. Пресса обсасывала тот факт, что Бин был самым юным участником Матча Всех Звезд в истории. Пресса наседала на него. Рано или поздно журналисты добираются до каждого из нас. Они утверждали, что талант Джордана уже отполирован до блеска, тогда как Кобу только предстоит узнать, сколько полировки потребуется его собственному таланту.

Тренером Востока был Ларри Бёрд, и он быстро осознал, что Бин будет излишне перевозбужден. Он говорил х***ю в духе: «Дайте Коби побросать. Он сам себя выведет из игры своими бросками». Бёрд забавлялся с ним. Все пытались подкалывать его. Предшествующая матчу подготовка обернулась для него громадным волнением и тревогой, легшими на его голову.

Но так как мы с ним всегда были в хороших, я смог прочесть его настрой и смог сказать ему: «Да забудь ты все эти нервы, Коб. Мы теперь здесь, пацан. Мы здесь!» Я дважды тычу ему в грудь кулаками и кричу ему прямо в лицо: «Мы в старте! За нами будущее!»

Я сказал ему, что буду искать его передачами, а спустя минут пять-шесть после начала первой четверти я увидел, как он движется к трехсекундной. Тогда-то я и выдал ему «навес от Бога». Мое касание было выдержанным, с расчетом на то, чтобы мяч завис над площадкой, как луна в полнолуние, и остался бы там на долю секунды – после чего Бин схватил ублюдка обеими руками и вколотил в кольцо что было сил. На арене все как с ума сошли.

«Говорил тебе», – сказал я.

«Ух», – сказал он. И ускользнул в самую гущу игроков.

Наш состав Всех Звезд был лютым – Бин, я, Шак, Гэри Пэйтон, Карл Мэлоун. В какой-то момент Карл разозлился из-за запоротого пик-н-ролла. Многие ветераны ходили недовольными. Но это было одной из составляющих веселья. Приходили молодые чуваки. Старые чуваки неистовствовали. Это был не просто матч Востока против Запада, это было поколение против поколения, жесткая схватка возрастов.

Восток выиграл тот матч, MJ получил награду MVP за свои двадцать три очка, шесть подборов и восемь ассистов. Но Коб заставил всех гордиться им. Он был лидером у нас с восемнадцатью очками в активе. Он играл, выкладываясь без остатка, и с тех пор я больше никогда не видел его нервничающим.

Мы разделили столько прекрасных моментов. В моей голове хранится так много памятных кадров. Теплых чувств. Семейных.

Уик-энд Всех Звезд в Далласе, конкурс данков субботним вечером, я сижу на первом ряду со своей двухлетней дочерью, Бин и Ванесса сидят рядом со мной, и Ванесса все суетится вокруг моей дочки: «Она такая милашка! Просто красавица! Тебе так повезло, Кевин». Так мы с Кобом совершили переход из одиноких парней в женатые мужчины.

Теперь я размышляю о всех добрых моментах, о веселых временах, даже о тех эпизодах, когда у нас случались разлады.

Вскоре после того как Бина задрафтовали, я начал проводить летние месяцы в ЛА, где меня снимали для рекламных роликов Nike. Коб хотел, чтобы я тренировался на базе Университета Лойола Мэримаунт, но площадка там мне никогда не нравилась. Под покрытием там было бетонное основание. Для меня лучшим местом был УКЛА. В УКЛА тусовались все уличные игроки. Там была вся движуха. Все были со своими пацанами, так что не забалуешь. Скажи что-нибудь скользкое, и все могло завертеться очень быстро. Мне нравилась такая обстановка.

Бин же никогда не приезжал в УКЛА. Он говорил мне: «KG, тебе надо поиграть в Венис».

Я играл в Венис, но это было в юности. Теперь я иначе смотрел на Венис.

«Почему? – спрашивал Бин. – В Венис-Бич проходят отменные матчи».

«Играть на бетоне – не самое умное решение. Игра на бетоне уничтожит твои ноги».

Именно в Венис Бин сломал себе запястье. Но перелом не остановил его. Ничто не могло его остановить.