Читаем Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА полностью

Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА

«Да ни хрена тут нет глупого! Этим братьям надо собраться с духом. Им надо собраться!»

Но они не могут. Они не делают того, что я им говорю. Они ссорятся и ругаются друг с другом. Ведут себя не как команда. Не делают того, что должны. Во мне что-то щелкает. Я представляю себе, что они – баскетбольная команда, и думаю о том, как сильно бесился бы, если бы мои команды вели себя так же, как вели себя они. Я ору на них еще громче.

«Тикет, – говорит мне Ти. – Ты сходишь с ума почем зря. Успокойся уже, дурачок».

Но к тому моменту меня уже нет. Я так взбешен поведением телевизионной поп-группы, что от досады бью кулаком по стене и пробиваю в ней дыру. Ошметки повсюду. И все из-за какого-то дебильного телешоу.

«Тикет! – вопит Ти, истерически смеясь. – Ты псих!»

Lynching / Линчевание

В Каролине я своими глазами увидел, как понятие линчевания переворачивают с ног на голову, чтобы использовать его против меня. Это было настолько вопиющим безумием, что я вынужден был обратиться к прошлому и исследовать изначальный исторический сюжет. Исторические факты забываются, потому что мы слишком заняты тем, что происходит в нашей жизни в настоящий момент.

В 1932 году Франклин Делано Рузвельт был избран президентом и со временем стал кумиром либералов на многие десятилетия вперед. Я это понимаю. Он начал «новый курс» и помог одолеть Депрессию. В 1934-м его жена Элеонор вместе с Национальной ассоциацией содействия прогрессу цветного населения (NAACP) работала над законодательством, стремясь поставить линчевание вне закона. Представьте себе такое дерьмо – в стране не было законов против линчевания! Миссис Р. и NAACP заручились поддержкой пары сенаторов, чтобы провести билль, но муженек миссис Р. инициативу не одобрил. Президент Соединенных Штатов Америки слишком переживал за голоса своих белых избирателей-расистов, чтобы открыто выступить против публичных казней чернокожих мужчин. До сих пор можно найти фотографии чернокожих, повешенных на городских площадях. Рядом с повешенными белый народ: кто-то просто смотрит, кто-то улыбается, кто-то ликует. Таково тошнотворное наследие американской истории. Восемьдесят восемь лет спустя наследие это все еще живо. Линчевание может менять формы – это может быть удушающий захват, удавление, выстрел в спину, удар по голове, – но хладнокровное убийство есть хладнокровное убийство.

Я слышал, как люди говорят мне: «Чернокожие только и делают, что жалуются. Чернокожие никак не могут оставить в покое прошлое. Хотя из всех людей у тебя нет права жаловаться. Америка была добра к тебе. Ты стал знаменитым. Ты разбогател».

Факт. Но есть факт и позначимее: то, что владельцы команд, бравшие меня на работу, разбогатели еще пуще. Другой факт: мои достижения стали возможны благодаря тому, что нашелся кто-то, кто проломил путь к ним. Джеки Робинсон проломил путь, присоединившись к «Доджерс» в 1947 году. Три года спустя Эрл Ллойд переступил черту разделения по цвету в NBA. Я уже упоминал Спенсера Хэйвуда, дошедшего аж до Верховного суда, чтобы получить «зеленый свет» на переход из старшей школы напрямую в NBA.

То были отважные братья, никогда не отступавшие и не сдававшиеся. Это воины-первопроходцы, заслуживающие всяческого уважения. Когда белый мир сказал «нет», они ответили: «Пошел ты».

Так что с моей точки зрения Америка ничего нам не давала. Мы сами брали. Мы брали, потому что стали настолько хороши, что они уже не могли этого отрицать. Мы не просто превратили эти виды спорта в отдельные виды искусства, мы продолжали изменять и улучшать эти виды искусства, пока фанаты, какими бы расистами они ни были, не признали за нами главенство. Поэтому когда кто-то говорит: «Будь благодарен Америке», я говорю: «Америка, будь благодарна нам». Мы развлекали ваши жирные задницы, мы вдохновляли, мы изобретали, мы придумывали. Будь то поля для бейсбола или футбола, баскетбольные площадки, теннисные корты, бродвейские сцены, экраны кинотеатров, научные лаборатории, концертные залы, ночные клубы; от романов и поэзии до рэпа и бизнеса – мы меняли игру, платя за это громадную цену. Сколько бы вы ни платили, какие большие суммы вы бы ни выкладывали, мы все равно заплатили больше – как люди, пострадавшие от жесточайших гонений.

Сухой итог: вы должны нам гораздо больше, чем мы должны вам.

Просто говорю.