Читаем Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА полностью

Мне нравится история, но мне до сих пор интересно, что же он написал. А еще интересно вот что: если Иисус хотел быть понятым – вместо того чтобы быть пересказанным, – почему он просто не записывал в точности то, что думал и чувствовал, и как распоряжался? Зачем поручать своим последователям записывать эти истории? Почему бы не записать их самому? Он был Богом Иеговой, а Бог Иегова может делать все что пожелает. Предполагаю, что Бог Иегова хотел, чтобы мы продолжали задавать вопросы.

А вот другой вопрос. Он на тему зла.

Почему Бог Иегова просто не прикончил зло? Почему позволил типам вроде Гитлера творить то дерьмо, которое они творили? Вы можете возразить, что Господь задумал для нас битву, чтобы мы смогли отыскать добро перед лицом зла. Но тогда можно также спросить, почему эта битва бесконечна? Вернитесь в прошлое человечества, а потом промотайте до сегодняшнего дня и увидите, что битва еще в разгаре. Почему она не может просто прекратиться? Почему Господь не может положить конец войнам, которые приносят больше боли, чем может представить себе любой из нас?

Дети умирают от рака. Почему?

Города смывает с лица земли цунами. Почему?

Болезни уничтожают миллионы людей по всему миру. Почему?

Появляется технология, и она выглядит как сила добра, способная нести пользу, но потом контроль над технологией получают плохие ребята и начинают использовать ее как платформу для трансляции ненависти и вражды. Почему?

Почему люди не могут перестать ненавидеть и убивать друг друга во имя религии?

Почему мир не может воцариться раз и навсегда?

Почему Бог Иегова не может поспешить к нам – сейчас, сегодня, прямо в эту минуту – и обратить наши человеческие несчастья в радость?

Записывая все эти вопросы, я не хочу сказать тем самым, что не верю. Я верю в Высшего создателя и Высшую силу. Я всегда буду верить. Но то, что я верую, и то, что я – мыслящее человеческое существо, не означает, что, при всех этих убеждениях меня не преследуют вопросы. Они преследуют.

Вера – то, что заставляет меня верить дальше. И на мой взгляд, вера говорит: «Твои вопросы верны и обоснованны. Ты можешь задавать какие угодно вопросы. Но если ты веруешь, если проживаешь жизнь в любви, ты будешь источать дух любви, который омоет собой и других. Ты можешь продолжать делать это, даже задавая вопросы. Ты можешь делать это, даже не получая на них ответы».

R

Referees · Retirement · Pat Riley · Dennis Rodman · Rajon Rondo · Routine · Rubber Band · Bill Russell

Referees / Рефери

см. Rasheed Wallace

Retirement / Пенсия

Не для меня. Не нравится мне это слово. Особенно не нравится ассоциация со словом «tired» – «уставший».

Фанаты спрашивают: «А что баскет? Скучаешь по нему?»

Я отвечаю: «Нет». Я не всегда нравился себе самому, когда играл. Я был другим человеком. Я трансформировался. Я не был Кевином. Я не просто гонял мяч, я хотел быть везде и всюду и хотел, чтобы вы запомнили меня. Я хотел, чтобы вы помнили тот опыт, который пережили там со мной. И именно так я играл. Я играл на полную. Тренировался на полную. И всегда хотел сказать: «Когда я закончу, я никогда больше не буду думать про мяч. Потому что все оставлю там».

Я совсем не скучаю по игре, вообще. Я не хватаю мяч, не страдаю ерундой на корте. Вы можете подумать, что на самом деле я иногда хожу поиграть. Мое тело неимоверно болит, стоит мне поиграть. Настолько, что я выбываю из строя на два дня. Мне пришлось найти новый распорядок для себя, который, оставаясь предельно дисциплинированным, больше подходит моему пост-карьерному состоянию.

Теперь, когда я встаю утром, я иду на пробежку и гуляю по пляжу. Возвращаясь домой, я сорок пять минут работаю с весами. Потом сижу в инфракрасной сауне. А после отправляюсь поплавать полчаса, прежде чем начать свой день в одиннадцать. Много деловых вопросов решается во второй половине дня, поэтому эти утренние часы я приберегаю для себя.

Нет, я отдал баскету все, что у меня было. И еще кое-что сверху. Я не ною там и сям о том, что больше не играю. Я смотрю игры NBA по ТВ с удовольствием, не с сожалением. Не фантазирую о том, как был бы там. Я счастлив там, где я сейчас. Я по-прежнему гиперактивен, во многих отношениях даже больше, чем когда-либо. Для меня гиперактивность и счастье идут рука об руку.

Pat Riley / Пэт Райли

см. LeBron James; June 28, 1995

Dennis Rodman / Деннис Родман

Говорите что хотите про Червя – одного из самых крутейших мастеров подбора и самых эпатажных братьев, когда-либо игравших в спорте, – но больше всего в нем меня восхищает его выносливость. Я видел ее своими глазами.

Деннис Родман, 1998 год.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее