Хамелеонша

Так, значит, Бодуэн брал её к Алтарю? Но при нём ведь не было сумы – лишь узел с табличкой. Может, спрятал под плащ? Я с сомнением взвесила сосуд, который едва могла удержать. Неудивительно, что руки клирика трясутся, когда он её поднимает.

Мысль, которая пришла в голову, была такой простой, что в первый момент я не поверила. Чуть наклонив чашу, провела пальцем по дну, собирая остатки влаги, и сунула его в рот.

Вода и правда была солёно-горькой. Вот только не как слеза, а как…

«Что за дрянь, а не вода!»

– Леди Лорелея!

От этого оклика позади я дёрнулась и чуть не выронила чашу. Быстро спрятав её обратно, выпрямилась – как раз вовремя, чтобы встретить приближающуюся группу.

Впереди шла леди Агнес с кубком. С ней были ещё леди Алина, леди Жанна, Юстин, Киллиан и несколько других фрейлин и оруженосцев.

– Мы поминаем Тесия, – сообщила леди Агнес, останавливаясь напротив. – Присоединитесь к нам?

Взглянув на кубок в её руках, я поколебалась.

– Ну же, мы знаем, что вы были дружны, и вы опечалены не меньше нас, – добавила она, пока остальные образовывали круг.

Молча кивнув, я встала рядом с леди Алиной. Глаза стоящей напротив леди Жанны были прикованы к полу.

– За Тесия, – провозгласила леди Агнес и, сделав глоток, передала кубок дальше.

До меня он дошёл уже наполовину опустошённым. Отпив немного, я уже хотела было передать его тянущей руки леди Алине, как вдруг нутро обожгла горячая волна, слишком знакомая, чтоб я могла отнести её на счёт вина.

– За Тесия! – вскинула воспалённый взгляд леди Жанна, посмотрев на меня в упор. – И за Мод.

Оглушённая, я хватала ртом воздух, неверяще глядя на двоящиеся лица – все они смотрели на меня. В глаза вдруг бросились изумрудный и алый перстни на руках леди Агнес и Киллиана. Руках, что цеплялись когда-то за подоконник в рабочей комнате. И как я раньше их не заметила? От нараставшего в голове гула кости словно тоже раздвоились, опрокинув меня вперёд.

В молчании все наблюдали за тем, как я, охваченная крупной дрожью, пытаюсь переломить приступ и удержаться за ускользающий пол, и так же молча вереницей двинулись на выход, отпущенные тем, кто незаметно наблюдал за происходящим из тени, а теперь вышел из-за спин.

Наконец, дверь хлопнула за последним оруженосцем, и в тот же миг я поняла, что я уже не я.

– Ну, здравствуй, Анна.

– Для тебя я леди Морхольт, – выплюнула я, поворачиваясь на четвереньках вслед за обходящими меня по кругу сапогами.

От последнего спазма локти подкосились, и я едва успела впиться пальцами в остатки пролитого вина. Из его отражения на меня посмотрела знакомая шатенка.

– Капля крови леди Жанны, – подтвердили сверху.

Безвредная. Для всех, кроме меня.

– Но она не знает, для чего.

– И давно догадался? – прохрипела я, силясь взглянуть наверх, на маячившее мутным пятном лицо.

– Скажем так, фрейлины редко интересуются содержимым моего шкапа и умеют отличать гербы, – произнёс Бодуэн, останавливаясь напротив. – Да и не припомню ни одного брюнета среди русоволосых Грасье. Зато королева помнит о заключённой сделке.

Йоса… И этот её странный насторожённый взгляд. Вот только они с леди Катариной так и не поняли, что, конечно же, нет никакой боковой ветви. Отец был единственным законным лордом Морхольтом и главой рода. Да и тайну Её Светлости выдал вовсе не помощник грума, а служанка, которая, как и многие, посчитала Людо красивым.

– Так, значит, вотивный дар – это вода из Хидрос?

Бодуэн улыбнулся так, как мог бы улыбнуться учитель, довольный ответом ученика, и мне закралась ещё одна догадка: он ведь не зря отвёл меня к той купели на месте источника, забившего после битвы с йоуменами. А потом ещё и на гору, где – конечно, совершенно случайно, – обронил намекающий на чашу и священную воду сапфир.

– Вода окрасилась в алый под закатным небом и по сей день остаётся солёной из-за пролитой тогда крови… – усмехнувшись, процитировала я. – И вульпис крутился у Камня, потому что ты ему велел…

Бодуэн пожал плечами.

– Я был уверен, что ты догадаешься, но…

– …не хотел долго ждать.

Значит, всё-таки игра.

В памяти всплыла книга в зелёном переплёте, услужливо переложенная из шкапа на конторку, где я её и нашла.

– Хотя намекнул ты ещё раньше, геральдической книгой: управляющая стихия – вода…

Бодуэн снова кивнул.

– А тот колодочник, якобы обвинённый в создании проклятой таблички и изгнанный вместе с семьёй? Это ведь всё специально…

– Кого-то же должны были обвинить. Но не волнуйся, я ему щедро заплатил.

– Что теперь, убьёшь меня? – спросила я, с усилием перекидываясь обратно и ещё успев увидеть выражение его лица при этом.

– Я тебе не враг.

– А зря.

Схватив из-под амвона кинжал, я кинулась на него. Бодуэн перехватил запястье и вывернул руку. Взвыв, я упала на колени и выронила клинок.

– Я не враг тебе, Хамелеонша, – повторил он, отшвыривая его носком.

– Не называй меня так! И лучше убей, потому что во мне столько ненависти, что хватит отравить полмира!

Он отпустил руку, и я отшатнулась.

– Не смей ко мне прикасаться! – прошипела я, когда он потянулся помочь мне встать.