Хардкор

Д. Б. Масштабность, состав и уровень организации. И обсуждать особо не хочется, разница огромная! А вот сказать о различном отношении к конкурсам татуировок на конвенциях там и здесь хочется. Везде эти конкурсы проходят просто как элемент шоу-программы, и большинство татуировщиков не относится к ним слишком серьёзно, а здесь всё наоборот. При всём при этом за рубежом делаются попытки создать нормальное судейство, у нас тут этого пока нет. Нормальное – это когда есть профессиональное независимое жюри. Здесь, в России, такой ситуации, похоже, достичь не просто; тут нет ответственных людей среди татуировщиков, согласных работать в жюри. Поэтому жюри напивается почти сразу после начала конкурсов. По-моему, решение этого вопроса показывает уровень самих организаторов. И результаты таких конкурсов, к сожалению, остаются на низком уровне. Получается, что когда в конкурсе участвует работа одного из членов жюри, этот член жюри просто поднимается и уходит, вместо него садится какой-то другой хрен, зачастую никому не представленный, и конкурс продолжается как ни в чём не бывало. Как можно при таком раскладе относиться ко всему этому серьёзно, мне лично не понятно. Я считаю, что профессионалов надо выращивать, это касается любой области, включая и жюри. Надо вкладывать, а большинству хочется только стричь купоны. Это должны понимать организаторы подобных тусовок.

Публика, кстати, тоже не совсем готова воспринимать происходящее. Иногда вообще ситуация до абсурда доходит. Люди на конвенции в Питере подходят ко мне, спрашивают: блин, какие у тебя есть дизайны для продажи. Даешь человеку буклет и говоришь, что вот здесь всё написано, а он тебе: здесь по-английски написано, а мы-то с тобой по-русски разговариваем; ты чего, блядь, как мудак, по-русски мне не можешь сказать? А я с этим буклетом пол-Европы объездил, везде он работает! Понимаешь, что мне удобно людям показывать, то я и показываю. Я в своей работе рассчитываю на аудиторию определённого уровня; и коль я профессионал, почему я должен подстраиваться под их уровень? Информации и разъяснительной работы по этому поводу явно не хватает.

Сейчас в России проводятся тусовки, создана гильдия профессиональных татуировщиков – движуха идёт, одним словом. Но я считаю, что всему свое время. Сначала надо дождаться, пока большинство из тех, кто в этом бизнесе, самостоятельно осознает необходимость развиваться во всех направлениях. Я думаю, что рано или поздно это должно произойти, и профсоюзы начнут играть свою роль. Тогда можно будет говорить и о каком-то уровне, и обо всем остальном.

М. Б. Всё, хорош умничать. Слово «гильдия» мне не нравится.

Д. Б. Да, оно слегка корявое… В основе что-то типа… Мы живём в России, страна уникальная, и мы все уникальны, на манер снежинок. И, соответственно, должны по-русски называться. Самое русское слово, которое нам пришло в голову, это «гильдия».

М. Б.

Мы все это когда-то проходили, когда наши рок-музыканты облучали население мощью своего таланта под маркой русского рока.

Д. Б. Да, похоже, с тех пор мало что изменилось. Мы всегда стараемся изобрести свой собственный велик, вместо того чтобы использовать плоды достижения цивилизации. Тяга к мазохизму и саморазрушению, видимо, в крови.

Мы – панковская страна…

Рокеры

Эд Саксон

Фото 13. Эдуард Ратников, Кузьминки, 1988 год. Фото из архива автора

Э. Р. «Однажды в Америке» в те времена был еще в проекте, поэтому правильнее было бы начать повествование как «не единожды в Орехово». Конечно, сравнивать его с другими районами Москвы того периода сложно; я, например, как не бывал в Новогиреево, так и сейчас не бываю, но…

Школа № 510 пред-олимпиадного периода стала тем самым местом, где мы в туалете выковыривали заранее заныканные бычки, и если кто-то случайно доставал мой, то автоматически получал в табло. По жесткому. В этой же школе, в классе постарше, учился один паренек, там-то мы с ним и пересеклись. Бывает так у людей, когда по взгляду, по глазам люди пересекаются. Тогда все у всех было одинаковым: хоккейные площадки во дворе, одни и те же магнитофонные записи в переносных магнитофонах, одинаковая школьная форма, но глаза-то у всех все равно свои, человеческие. И совокупность взглядов и поведения магнитила в 80 году, до которого, если быть откровенным, все было совершенно иным…

При этом, конечно, были модные аудиозаписи. В местном пионерском лагере, году так в 1978-м я, оккупировав радиорубку, проводил дискотеки. Особых запретов на музыку не было, и я эксплуатировал уже имеющийся в радиорубке репертуар. Кроме песен системы «Как Юру в полет провожали», под строгим присмотром старшего пионервожатого лагеря, ставил на «дискочах» Клиффа Ричарда, и если было все ok, то Boney M или АВВА. Возможно, в этом пласте залегли внутренние позывы к тому, чтобы в дальнейшем стать заводилой. Сначала на дискотеках, позже – везде, где пролегал мой путь. При этом «Смоуки», звучавшие на многих дискотечных площадках, считались мегакрутой группой, даже «Дью Папа» не был настолько популярен.