Хищники

— Сорок лет специалисты бились над разгадкой этого явления. Оказалось, «южак» зарождается в районе небольшого хребта, высотой всего метров пятьсот, за городом… Когда мы с Нилом в прошлом году были в Певеке, я решил своими глазами посмотреть на этот каверзный хребет… Отправились туда на лыжах. Погода отличная, солнце. А небо — такое может быть только в Заполярье. Ну, мы немного увлеклись. Нил вдруг вспомнил, что у него заказан междугородный телефонный разговор с матерью. Говорю ему: отправляйся в город, а я еще побуду в тундре… И надо же было случиться — минут через двадцать после ухода Нила налетел «южак». Да еще какой силы! Закружило, замело, завыло… — Алексей Варфоломеевич замолчал, отхлебнул чай. — Короче, Ольга Арчиловна, тому, что я сейчас сижу с вами, обязан Нилу… Он мог погибнуть, но, несмотря на это, бросился искать меня. И спас… Такому человеку можно верить, я в этом глубоко убежден… Конечно, самоотверженность не единственная черта характера Нила. Человек не может быть однозначным… Иногда Нил бывает груб, задирист, но это идет от желания доказать свою правду… Но сегодня ершистость не в почете, — с какой-то горечью произнес Меженцев. — Ершистых увольняют, сокращают.

— А я люблю ершистых, — сказала Дагурова.

— Любите? А вот Нила вы арестовали, — вздохнул профессор.

— Ну, во-первых, не арестовали, а задержали. И еще до моего приезда. Алексей Варфоломеевич, вы же не знаете всех обстоятельств.

— Конечно. Их знают лишь двое. Вернее, теперь только один. Осетров.

«А все ли и он знает?» — подумала следователь. И вслух произнесла:

— Кто это сказал: все знает только бог?

Меженцев поднял чашку с чаем, словно собираясь чокнуться. Было странно видеть этот хрупкий предмет в его крупной, жилистой руке.

— Античный философ Фалес изрек лучше: «Мудрее всего время. Оно раскрывает все».

«Легко ему было изрекать, — усмехнулась про себя Ольга Арчиловна. — Ни начальства над собой, ни сроков следствия. А если еще на руках пять-шесть дел… Заяви я подобное Бударину…»

Меженцев словно прочел ее мысли.

— Конечно, говорить такое работнику следственных органов не совсем к месту…

Он замолчал, к чему-то прислушиваясь. И Ольга Арчиловна различила звук машины. Она быстро приближалась, и вскоре послышался визг тормозов.

Алексей Варфоломеевич встал, подошел к окну. Но в это время в комнату стремительно вошел Гай.

— Здравствуйте, Ольга Арчиловна, — выпалил директор заповедника. И то, что он поздоровался только с ней, значило, что с Меженцевым они уже виделись.

Дагурова ответила. И удивилась. Федор Лукич был какой-то растерянный, взволнованный.

— Понимаете, только что звонил ваш помощник-Артем Корнеевич… В общем, просил передать… Пуля не из ружья Осетрова.

— Какая пуля? — спросила Ольга Арчиловна.

— Та, что обнаружили вчера утром в распадке… Ну, которой убит Авдонин, — словно выдохнул Федор Лукич.

«Почему Веселых позвонил в дирекцию, а не домой к капитану Резвых?» — удивленно подумала Дагурова.

— Товарищ Веселых постарается вылететь сюда сегодня…

Ольга Арчиловна машинально посмотрела на часы. Было около десяти. И только теперь до ее сознания дошло, какую ошеломляющую весть принес Гай.

— Спасибо, Федор Лукич, — как можно спокойнее произнесла следователь, едва справляясь с нахлынувшими мыслями.

Ее охватило волнение. Наверное, оттого, что результаты экспертизы, которые так торопился передать следователю Артем Корнеевич, подтвердили давно уже бившуюся у порога сознания догадку: дело обещало немало сюрпризов. И оно совсем-совсем не такое простое, как казалось на первый взгляд.

Ольга Арчиловна даже обрадовалась. Впрочем, радость не то состояние (какая уж радость, когда речь идет о смерти). Она просто поняла, что это, вероятно, и есть тот случай, о котором мечтает каждый следователь. Когда можно доказать (и прежде всего себе), правильный ли путь выбран в жизни.

— Федор Лукич, вы не едете в Шамаюн? — спросила Дагурова.

— Пожалуйста, пожалуйста, — поспешно ответил Гай. — Всегда к вашим услугам…

Сначала заехали на центральную усадьбу: следователь хотела повидаться с капитаном Резвых. Однако ни Арсения Николаевича, ни Олимпиады Егоровны дома не оказалось. По дороге в райцентр молчали. Директор заповедника был озабочен. Ольга Арчиловна попросила подъехать к РОВДу. Гай сказал, что некоторое время пробудет в Шамаюне и может захватить ее на обратном пути. Но Дагурова сама не знала, когда поедет назад. Федор Лукич уехал. Капитана она встретила в райотделе — его вызвали с утра на оперативное совещание.

— Хе-хе, — произнес Арсений Николаевич, услышав новости. — Мы бог знает сколько времени держимся одной линии, а оказывается, все завернуто покруче… Ну, отмочил Осетров, ну дает паря!

— Что вы этим хотите сказать? — спросила Ольга Арчиловна.

— Неужели он нас за нос водит? — сердито ответил капитан, словно речь шла о человеке, которому он всегда доверял, а тот вдруг надул его самым неприятнейшим образом.

— Водит или нет, пока неизвестно.