Читаем Хочешь, я буду твоей мамой? полностью

Папа тоже активно пытается встроить Кирилла в мужскую компанию, но говорит, что Кирилл на всех прогулках ведёт себя как старичок, ноет и жалуется на всё.

Думаю, дело в том, что Кирилл приспособился жить в детском доме, где всё по расписанию, где каждую неделю шумные праздники, а Кирилл — звезда утренников. Там тебя обязательно похвалят, если ты наябедничаешь про всех и подчеркнёшь, что ты не такой, а хороший.

Семь лет это прекрасно работало, а в семье так жить нельзя. В семье нужно быть собой и нужно со всеми считаться. А Кирилл умеет делать всё только напоказ. Поэтому он рассказывает постоянно какие-то нелепые псевдо-шокирующие истории, когда мы идём вместе куда-нибудь. Что-то подсмотренное по телевизору в детском доме, допридуманное и рассказывающееся громким голосом с большими глазами, мол, вот я вас сейчас удивлю, какой случай знаю.

Нет, нельзя Кириллу в школу в этом году.

Много работы с ним предстоит. Причём работы совсем противоположной, чем с Галей. У Гали с личностью было всё в порядке, не хватало только кругозора и соответствующих возрасту знаний-умений. А у Кирилла всё наоборот — со знаниями умениями всё хорошо, а вот личность так глубоко спрятана, что достать её будет делом нелёгким… И ещё нужно будет придумать, как это правильно сделать.

* * *

Сегодня ставила Нину на учёт в поликлинику и выслушала от участкового педиатра сполна.

«Ооо, это какой у тебя уже? Седьмая? Ужас! Ну понятно, вы надеетесь, что вам квартиру дадут… Что значит не полагается, быть такого не может — семеро детей, должны дать! Ты только честно мне скажи, сколько тебе платят за каждого? Нет, ну честно, может и мы сейчас пойдём наберём себе детей… Ооо, да тут столько диагнозов… Ну ты на себя взвалила, конечно… Но Кристинка у вас хороша, ты ж принеси её как-нибудь, мы полюбуемся».

Всё это врач говорила сплошным потоком, развалясь за столом, а я сидела напротив с Ниной на руках и, пропуская половину вопросов мимо ушей, отвечала медсестре даты рождения всех своих детей, потому что ей нужно было занести их в какой-то журнал.

9 июля 2015

Хочется отдельно написать про Галю.

Очень мне нравится она сейчас. Лёгкая, мягкая, приветливая, обязательная, аккуратная, весёлая, необидчивая, активная и добрая. Но не бесхарактерная.

Ей не приходится напоминать делать занятия. Бывает так, что утром ещё все дети шумно играют, а Галя в стороне уже сидит, переписывает один из своих текстов. Как правило безупречно, без единой ошибки и помарки. В плане занятий Галя самая обязательная из всех наших детей сейчас. Знает свою дневную порцию занятий, если по каким-то причинам не удаётся всё сделать — переживает. Приходится мне уже говорить: Да ладно, Галя, сегодня можно отдохнуть.

Пораньше освободилась и играет тихо сама с собой (в школу или с куклой-малышом, или в Лего), чтобы никому не мешать или складывает в комоде аккуратно свою одежду. Единственная ладит со всеми детьми. Со всеми может договориться, но командовать собой (как Кирилл) не даст. Скорее найдёт компромисс, который всех устроит.

Если мне нужна помощь с Кристинкой или с Ниной (например, посидеть-приглядеть в ванной, если я не могу) — просим Галю, потому что она отзывается с радостью и делает своё дело идеально. С радостью берётся проверить у Кирилла чтение и решение примеров в десятке.

С удовольствием гуляет на площадке. Подружилась с кучей детей, всех знает по именам и отлично ладит.

Но больше всего нас с мужем удивляет то, как ловко Галя залезает на разные турники, канаты, легко преодолевает высокие горизонтальные лестницы. Никто из наших детей больше этого не может.

А на днях, Галя попросила у какого-то мальчика подростковый двухколёсный велосипед (она с роду на велосипеде не каталась) и через пять минут уже научилась на нём кататься.

Вспоминаем, какая неуклюжая и нескладная Галя была в прошлом году. Походка как у медведя, вечно спотыкалась и падала на ровном месте. А теперь другое дело! Главное, мы ж ничего специального не делали. Как-то сама собой эта ловкость и сила у неё появилась.

13 июля 2015

На выходные к нам приезжала моя мама.

Мы очень волновались, понравится ли ей у нас, и как будут вести себя дети. Несмотря на плохую, хоть и с просветлениями, погоду, всё прошло отлично.

Мама, по её признанию, была приятно удивлена нашей квартирой. Она представляла, что у нас тут тесно и кругом дети-дети-дети, шум-гам-тарарам. А оказалось, вполне уютно, а дети чинно играют и занимаются своими делами по разным комнатам.

Приезд бабушки был принят с восторгом. Я боялась, что дети ей шагу не дадут ступить, будут маячить и нависать, но они вели себя на удивление спокойно. Вадюша норовил всё время на колени залезть, но он — бабушкин любимец, ему можно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о КГБ
10 мифов о КГБ

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷20 лет назад на смену советской пропаганде, воспевавшей «чистые руки» и «горячие сердца» чекистов, пришли антисоветские мифы о «кровавой гэбне». Именно с демонизации КГБ начался развал Советской державы. И до сих пор проклятия в адрес органов госбезопасности остаются главным козырем в идеологической войне против нашей страны.Новая книга известного историка опровергает самые расхожие, самые оголтелые и клеветнические измышления об отечественных спецслужбах, показывая подлинный вклад чекистов в создание СССР, укрепление его обороноспособности, развитие экономики, науки, культуры, в защиту прав простых советских людей и советского образа жизни.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Александр Север

Военное дело / Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.
Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

В книге рассматриваются научные, идеологические и политические аспекты послевоенного противостояния советских ученых в биологии и последующее отражение связанных с этим трагических событий в общественном сознании и в средствах массовой информации. В контексте последних утверждалось, что в истории отечественной биологии были позорные страницы, когда советская власть поддержала лжеученых – из наиболее осуждаемых говорят о Лысенко, Лепешинской и Бошьяне (1), продвигавших свои псевдонаучные проекты-мичуринскую биологию, учение о происхождении клеток из живого вещества, учение о связи «вирусов» и бактерий и т.  д. (2), которые они старались навязать взамен истинной науки (3); советская власть обвинялась в том, что она заставляла настоящих ученых отказываться от своих научных убеждений (4), т.  е. действовала как средневековая инквизиция (5); для этой цели она устраивала специальные собрания, суды чести, сессии и т.  д., на которых одни ученые, выступавшие ранее против лженаучных теорий, должны были публично покаяться, открыто признать последние и тем самым отречься от подлинного знания (6), тогда как другим ученым (конформистам) предлагалось в обязательном порядке одобрить эти инквизиторские действия властей в отношении настоящих ученых (7). Показано, что все эти негативные утверждения в адрес советской биологии, советских биологов и советской власти, как не имеющие научных оснований, следует считать политическими мифами, поддерживаемыми ныне из пропагандистских соображений. В основе научных разногласий между учеными лежали споры по натурфилософским вопросам, которые на тот момент не могли быть разрешены в рамках научного подхода. Анализ политической составляющей противостояния привел автора к мысли, что все конфликты так или иначе были связаны с борьбой советских идеологов против Т. Д. Лысенко, а если смотреть шире, с их борьбой против учения Ламарка. Борьба с ламаркизмом была международным трендом в XX столетии. В СССР она оправдывалась необходимостью консенсуса с западной наукой и под этим лозунгом велась партийными идеологами, начиная с середины 1920-х гг., продолжалась предвоенное и послевоенное время, завершившись «победой» над псевдонаучным наваждением в биологии к середине 1960-х гг. Причины столь длительной и упорной борьбы с советским ламаркизмом были связаны с личностью Сталина. По своим убеждениям он был ламаркистом и поэтому защищал мичуринскую биологию, видя в ней дальнейшее развития учения Ламарка. Не исключено, что эта борьба против советского ламаркизма со стороны идеологов на самом деле имела своим адресатом Сталина.

Анатолий Иванович Шаталкин

Документальная литература / Альтернативные науки и научные теории / Биология, биофизика, биохимия / История
Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица
Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица

Биография самой жестокой надзирательницы Аушвиц-Биркенау – Марии Мандель, основанная на более чем двадцати годах исследований, а также десятках уникальных воспоминаний выживших узников концлагерей.К моменту своей казни в 1948 году Мария Мандель достигла самого высокого ранга, какого только могла достичь женщина в Третьем рейхе. Как главная надзирательница женских лагерей Аушвиц-Биркенау, она несла личную ответственность за пытки, страдания и массовые убийства десятков тысяч человек.В Аушвице Мария, прозванная «госпожой жизни и смерти», основала известный женский оркестр и «усыновила» нескольких детей, попавших в лагерь – чтобы позже отправить их в газовые камеры, когда они ей надоели. На каждой лагерной перекличке она часами мучила заключенных, пока те не падали замертво, а также избивала плетью за малейшую провинность. Выжившие узницы даже спустя 70 лет не оправились от ее пыток – а участницы женского оркестра знают, что обязаны ей жизнью.В течение двух десятилетий историк Сьюзен Эйшейд воссоздавала биографию Марии Мандель, исследуя архивы, беседуя с выжившими узницами женских лагерей, ее родными и близкими. Результатом стала уникальная и жуткая книга о том, как легко обычный человек, наделенный безграничной властью, превращается в садиста и монстра.«Увлекательная и беспощадная, книга Сьюзен Эйшейд основана на ценных источниках и уникальных исследованиях сложной судьбы печально известной нацистской преступницы. Важное дополнение к растущему числу работ о женщинах-преступницах в Третьем рейхе». – Люси Эдлингтон, автор книги «Портнихи Аушвица. Правдивая история женщин, которые шили, чтобы выжить»«Основываясь на рассказах выживших, Эйшейд подробно описывает в своем исследовании жестокую действительность лагерей и бесчеловечность их охранников. Книга исследовательницы – это яркое и горькое свидетельство ужасов Холокоста». – Kirkus Review

Сьюзен Эйшейд

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика