Холодный ветер, строптивая вода

– Люблю. Я не столько трясусь за потерю власти, сколько за потерю тех, кого люблю. Если со мной оборвется мой род – нестрашно. Но если я не смогу защитить остальные семьи – это убьет меня. И если меня ранят, мне будет больно. Но мне придется держать лицо перед подданными. Я не могу быть слабым, Эллен. Я не могу, как ты, говорить все, что думаю. Ты смелая. Я трус.

По моим щекам текли горячие слезы вперемешку с холодным дождем. Я выдохнула, как выдыхают страшное напряжение. Боги, вот же он… настоящий…

– Ты очень смелый, Генрих. Ты сейчас очень смелый. Я так благодарна тебе за твои слова… Спасибо за доверие! Пожалуйста, если можешь, говори со мной. Если не выражаешь эмоции лицом, то скажи словами… Мне очень нужно понимать, что ты чувствуешь.

– Зачем?

– Так я доверяю тебе.

Я взяла его за руку и подошла ближе. Подняв лицо, улыбнувшись от того, как дождь забарабанил по щекам, я посмотрела ему в глаза.

– Ты не безнадежен, слава богам. Как хорошо, что ты все-таки живой, Генрих.

– Эллен…

Он вдруг наклонился ко мне, я испугалась, что он целоваться полезет, но он лишь сгреб меня в свои медвежьи объятья. Я крепко обняла его в ответ. Сама напросилась. После такого разговора любого потянет обняться и спрятать лицо на груди другого. Но его объятье было таким сильным, что на миг я почувствовала себя в абсолютной безопасности. Я снова оказалась к нему так близко, как только могут соприкоснуться души людей. Он словно разорвал свою грудь и показал мне на мгновение свое ярко-алое, полное огня сердце. Что бы он теперь ни говорил, я буду знать, что он настоящий. И его открыла я.

– Знаешь, – сказала я, чтобы скрыть неловкость, – пойдем в спальню, а то простудимся.

И, высвободившись, пошла первой, а Генрих нехотя зашагал за мной.

В спальне мы остановились перед кроватью.

– Если мы могли спать вместе на тесной лежанке, то сможем и на кровати поместиться? – спросила я.

Король сделал неопределенное движение, словно собирался выйти.

– Останься. Пожалуйста.

Он застыл, поднял на меня недоумевающий взгляд. Впервые я заметила янтарные всплески в его темно-карих глазах.

– Мы же друзья, правда? – спросила я.

У него явно отлегло от сердца, и он кивнул. Мы разошлись на мгновение, чтобы переодеться в сухое, а потом чинно улеглись на кровать с разных сторон. Между нами только меча не хватало для более лубочного изображения нашей невинной совместной ночевки.

Я улыбнулась, повернулась на бок и уснула, весьма довольная собой.

Посреди ночи сквозь сон я поняла, что лежу совсем рядом с Генрихом, положив руку ему на талию. От его древесно-пряного запаха я теряла голову даже во сне. Я никогда не думала, что естественный запах человека может быть приятнее любого парфюма. От него мне было тепло. И мне совершенно не хотелось отодвигаться. После того, как он раскрылся, Генрих стал мне как родной. Я уткнулась носом в его плечо.

И тут почувствовала его прикосновение. Нежно, едва касаясь, Генрих погладил брошенную на него руку. И глубоко вдохнул. В тишине я слышала быстрое, громкое биение его сердца. И начала понимать, что мое сердце набирает ритм, чтобы сравняться с его сердцем. По позвоночнику прошелся огненным дыханием жар, ладони закололо. О нет… только не это… не сейчас…

Магия, которая все эти дни прекрасно себя вела, потому что я расходовала ее на больных, вдруг снова накопилась в теле.

– Эллен, – тихо позвал король, видимо почувствовав магию.

– Может, само пройдет, – шепнула я, чуть отодвигаясь.

– Давай помогу? – предложил Генрих.

При воспоминании о его крепком объятии я уже хотела согласиться, но потом вспомнила остальное и отказалась от этой мысли.

– Тебе завтра контролировать летательные машины маэстро Фермина, – напомнила я. – А ты потеряешь силы.

– Тогда пойдем на балкон, научишься управлять дождем, – предложил король.

За окнами по-прежнему шумела гроза.

– Мне страшно, – призналась я.

– Мне тоже, – честно ответил Генрих. – Но тебе нужно учиться. И лучше со мной, чем в одиночку.

Я нехотя села на кровати. Вылезать из тепла не хотелось, но меня уже сильно потряхивало от избытка магии. Взяв короля за руку, я вышла на балкон. Было темно, по нам бил дождь. Я сосредоточилась и раздвинула пелену воды над нами. Словно отодвинула дождевые потоки в сторону.

– Молодец, – похвалил король. – Попробуй сформировать большие капли.

Приободренная, я постаралась сформировать в голове правильную мысль-импульс. В следующий момент вокруг нас застучал град.

– Не совсем то, но это потрясающий результат!

Руки короля вдруг обвили меня за талию и прижали к теплому телу.

По спине пробежал сильнейший разряд, вводя меня в то состояние возбуждения, которое раньше я испытывала только с Михаилом. Генрих говорил мне на ухо, его борода ласкала мне шею. Все точки наших соприкосновений стали яркими и от этого болезненно-приятными. Я вдруг поняла, что испытываю к королю влечение.