Хозяйка Скальной гряды

Жители Скальной гряды сделали подход к воде в точности так, как запланировал Аркадий. Они выдолбили широкие пологие ступеньки и приличных размеров площадку возле воды, сделали сбоку дополнительный сход для рыбацких лодок, которым можно было бы пользоваться и во время отлива. Сумели ровно срезать камень по краю уходящей вдаль гряды так, чтобы получилась наклонная тропа для тележек, которую впоследствии можно будет расширить до полноценной дороги, заменив ею ступени, и преобразовать в красивую набережную.

А вот примитивный подъёмный механизм, состоящий из опоры, круглой деревянной плашки и верёвок, сломался. И вроде бы несложно было повторить его, но то ли не смогли договориться меж собой, кто станет крепкие верёвки покупать, кто вытачивать круг, искать новую опору, то ли тележки полюбились больше, потому что их смастерили достаточно, по несколько штук на каждую семью.

Смотря на срезанный край гряды в виде ровной наклонной тропы, Полина помечтала о красивой набережной с фонарями. Селяне же, вместе с ней оценивающие свой труд, думали о том, что хорошо бы когда-нибудь расширить получившуюся тропу и тогда можно будет водить по ней запряжённую в телегу лошадь и сразу грузить улов.

Подход к воде они оценили уже зимой. Бабы баловались, затребовали себе прорубь и брали воду для мытья полов, а то и бельишко в соленой воде замачивали, ленясь лишний раз идти в лес к незамерзающему ручью. Но это блажь, конечно.

А вот то, что отойдя подальше по льду, можно в лунках рыбу ловить — это уже серьёзная помощь семье. Поди прокорми ораву из нескольких поколений! Тут и прапрадед с прадедом целыми днями у очага сидят, косточки греют. Работать им уже не по чину, а за порядком в семье приглядывать — самое то.

Деды по хозяйству хлопочут, да на баб ворчат, отец с братьями в солеварне пропадает целыми днями, а старшие сыновья навроде охотников и собирателей. Да только лесок у баронессы жиденький и маленький, а к соседям соваться чревато. Графские владения Томашей обширны, но люди там живут впроголодь, и если бы не браконьерствовали, то передохли бы при таких-то хозяевах. Так что в соседский лес не сунешься, народ строго блюдёт… не для хозяев, а для себя. Вот рыба и стала отдушиной.

На лёд не только старшие сыны выходили, но и мелюзга. Улова всем хватало. Наедались от пуза. И хоть за зиму рыба всем поперёк горла встала, но отощавших в поселении больше не было.

А Полина с приятным удивлением смотрела и слушала о том, что люди сделали.

Они измерили глубину воды у берега и на подходе через лунки. Глубина была приличной везде. Оставалось только удивляться, как точно и правильно рассчитал всё её отец.

— Госпожа баронесса, нам бы новых окон, инструмента, телег, да лодок с сетями… — требовательно раздавалось со всех сторон, стоило ей только выйти, удовлетворённо покивать, слушая отчёт старосты.

Полину поначалу обрадовал энтузиазм селян, и она чуть ли не с материнской гордостью смотрела на людское воодушевление, но по мере того, как с неё требовали всё больше и больше, крича с разных сторон, в чём они нуждаются, восторженно-праздничный настрой схлынул, а чувство тревоги нарастало и требовалось срочно как-то реагировать на оказываемое давление. Ну, что за люди?!

— Дорофеич, голубчик, — громко обратилась девушка к старшему поселения, — солеварня же продолжала работать всё это время?

— Верно, матушка, — настороженно ответил староста, сбавив тон и применив новое обращение. Уж больно похолодел взгляд хозяйки.

— Подай мне отчёт и доход, — потребовала она, стараясь смотреть в упор только на Дорофеича.

— Дык, неграмотный я… — староста оглянулся, ища поддержки односельчан и те зашевелились, что-то там невразумительное загудели…

— Неси тогда все деньги, что выручили за соль, я сама посчитаю мне причитающееся, — не обращая ни на кого внимание потребовала баронесса.

— Дык, как же это? — растерялся староста, а все замолчали.

Со всех сторон на Полину устремились напряженные взгляды, и ей показалось, что селяне решают, не закопать ли её сейчас или погодить до темноты. Ощущение опасности придало силы и она, распрямив плечи до боли, твёрдо произнесла:

— Точно так, как делал это королевский управляющий, — и для убедительности повторила жест короля, стукнув кулаком по раскрытой ладони, мол всё сказано и точка!

— Э, мало там… чего считать-то? — невнятно пробормотал староста, не желая сдаваться.

— Значит, быстро управлюсь, — отрезала Полина.

Она медленно обвела напирающих на неё мужчин суровым взглядом, и вновь в упор посмотрела на старосту, пугая его всполохами пламени в своих глазах. Маленькая иллюзия произвела нужное впечатление.

— Ну же, я жду, — напирала баронесса и все почувствовали, что она не отступит. Была в ней мягкость, да вся вышла! Раньше-то ей бабы пожалятся, а она слушает, в положение входит, а теперь прямо за горло берёт!

Дорофеич нехотя отправился в свой дом, оглядываясь, как будто ожидая, что хозяйка передумает, а Полина создала иллюзорного страшного пса и отправила его вслед за ним.