Хранители хаоса

Некромант держался за конец каната и чуть покачивался на нем, как наживка на удочке. Его бледное худое лицо, на котором волот ранее не видел ничего, кроме безразличия или злобы, сейчас лучилось радостью.

Он спятил, промелькнуло в голове Ибрагила.

— Не дури, человек, — повторил волот. — Ты не должен сейчас умирать.

— Смерть… Вы все любите говорить о ней, но мало кто понимает ее такой, какая она есть на самом деле, — протянул некромант, и его губы растянулись в натужной, неестественной ухмылке. В глазах блеснул недобрый огонек — предвестник чего-то ужасного и непоправимого.

По спине волота пробежал холодок. Нондер спятил — теперь он был в этом уверен. Губы чародея медленно зашевелились — он как будто что-то зашептал. Ибрагил не мог разобрать слов. Но вдруг понял, что некромант не собирается спасать свою жизнь. Этот безумец не просто спятил, он… он стал одержимым!

— Нет, чародей, не делай этого, — снова попытался волот, в глубине души понимая, что уже ничего не изменит.

Губы некроманта резко замерли, глаза словно вспыхнули зеленым огнем, и Нондер разжал пальцы. Раскинул руки в стороны, как птица, готовящаяся к полету в потоке попутного ветра.

И полетел, но не вверх или в сторону, как все же наделась частичка души Ибрагила, ведь от чародеев можно ожидать разных чудачеств. Некромант полетел вниз. Камнем. С сияющими глазами и зловещей радостью на лице.

Черная пасть пропасти проглотила новую жертву, не оставив миру даже ее тени.

Лицо Ибрагила болезненно сморщилось, он отвел взгляд, а потом зажмурился.

Нондер на его глазах покончил собой. Он мог спастись. Мог попытаться. Но он выбрал смерть. Чему покланялся всю жизнь, то и выбрал.

Но волот не сдастся. Он поклялся себе, что выживет любой ценой.

Отдышавшись, Ибрагил продолжил вскарабкиваться по скале.

Глава двадцать вторая. Башня Тьёрна

Единый Океан, близ острова Околос.

15-ый день месяца Заката Солнца.

2891 г. от ЯБТ.

Каюта Зигмунда Красноглазого была просторна и светла. За окном едва начало смеркаться, но капитан не спешил зажигать свечей.

Зигмунд сидел за массивным дубовым столом, ножки которого были намертво вделаны в палубу, и неотрывно смотрел на Булфадия. Чародей глядел в окно, но кожей чувствовал взгляд старого друга. Наверное, весь ужас происходящего был написан на лице магистра.

Хранитель Барьера едва сдерживал себя, чтобы не закричать. Обычно спокойный и рассудительный, сейчас он готов был рвать и метать. Раньше он даже не подозревал, что способен так злиться. Только что Булфадий получил сообщение от Йова, и оно его совсем не обрадовало.

— Что, совсем худо? — наконец, спросил капитан.

Магистр отреагировал не сразу. Еще с полминуты глядел в окно, но потом все же посмотрел в глаза Зигмунду.

— Мой план летит в Низший Мир прямиком к Итхишору, — буднично сказал он, до боли сжав кулаки. И понял, что именно сейчас он как никогда близок к тому, чтобы признать провал и отозвать дефенов. Да, он будет выглядеть идиотом в глазах всех, кого он созвал в это путешествие, но, возможно, убережет остальных дефенов от глупой гибели.

Едва чародей смирился со смертью Бен-Саллена, как вскоре узнал, что отряд дефенов понес новые потери. Эх, если бы он смог отправиться вместе с ними…

— Что на этот раз?

— Нондер сорвался с моста.

— Это тот, который некромант?

Булфадий кивнул.

На лице Зигмунда промелькнуло сожаление.

— Славный был малый, — протянул капитан и перевел взгляд на окно. — Не люблю признавать чужого превосходства, но скажу как на духу: без его помощи мы не добрались бы сюда.

Хранитель Барьера не разделял мнения капитана, но потеря очередного дефена — даже такого, как Нондер — была для него невосполнимой утратой. Теперь он всерьез засомневался, что их предприятие будет иметь успех.

— Они выяснили что-нибудь новое? — Зигмунд оперся кулаками о столешницу и поднялся со своего сидения, больше похожего на трон, чем на кресло капитана корабля — массивное, с резными узорами на высокой деревянной спинке. Встал перед окном, заложив руки за спину.

— Ничего, — покачал головой магистр.

Некоторое время в каюте царила почти полная тишина, нарушаемая лишь отдаленным шумом волн, ударяющихся о борт «Нагой девы». Потом Булфадий вздохнул и тихо проговорил:

— Если я отзову отряд, как скоро мы сможем отправиться обратно?

Зигмунд пренебрежительно посмотрел на чародея.

— Только не говори, что ты решил сдаться.

Магистр снова вздохнул, чуть скривился, но промолчал.