Христианство. Настоящее

В том числе и римская государственность. Тот же апостол Павел многократно писал о ней как о великом благе. В конце концов, если бы не она, – Павла растерзала бы толпа в Иерусалиме, и даже если бы он сбежал, то, конечно, не мог бы свободно путешествовать по всему Восточному Средиземноморью в статусе римского гражданина, если бы не отличные римские дороги, не римские власти, не царящий повсюду Римский мир, Pax Romana.

Так и во времена Златоуста Восточный Рим, Византия, была не просто благом, но хранительницей и защитницей христианской веры. Не забудем, впрочем, как самого святителя гнали и ссылали за его обличения в адрес конкретных правителей этой империи… Да, она была благом, за нее следовало молить и благодарить Бога, ее следовало оберегать, но непозволительно было путать ее с Царством Небесным, гражданином которого и называется всякий христианин.

Византии не стало. Безусловно, великое благо, великий дар от Господа каждому из нас – наша Россия, ее народ и ее святые, ее история и культура. Но когда-то может закончиться и земная история России, да и сейчас она на свете – не единственная страна, где верят во Христа. Согласно нашей вере, вечны люди, а не государства.

Это «смотрящие» привязаны к территории, для Удерживающего – нет границ.

24. Культ Победы и игра в архаику

Советская идеология, как и любая другая, нуждалась в своих праздниках. Среди них были официальные: например, Первое мая, день солидарности трудящихся, и Седьмое ноября, день Революции. Но для большинства это были скорее дополнительные выходные или повод собраться за накрытым столом. Но было два праздника, которые отмечали буквально в каждой семье, и совсем не формально – это были Новый год и День Победы 9 мая.

Зимний праздник обновления, связанный с верой в маленькие чудеса и надеждой на новую, лучшую жизнь, когда вся семья собирается за столом рядом с украшенной елкой. И весенний праздник торжества жизни, ее победы над самым страшным злом, которое отныне навсегда лишается силы… Да ведь это же Рождество и Пасха! И по датам они почти совпадают: православный Восток в 1945 году праздновал Пасху 6 мая.

В стране с давней христианской традицией так и должно было произойти: внешний налет идеологии мог быть каким угодно, но в глубину народного сознания проникало лишь то, что находило какой-то отклик в собственно российской культуре. Дед Мороз с мешком подарков заменил в СССР Святого Николая, а новогодние торжества вернулись в 1936 году, когда в газете «Правда» П. Постышев предложил вернуть детям елку: раз в капиталистических странах у детей есть веселый зимний праздник, он должен быть и у детей советских.

С Днем Победы все несколько сложнее, этот праздник никто не изобретал специально. При этом первые два десятилетия после войны этот день оставался в СССР рабочим, а все мероприятия носили достаточно скромный характер. Война была еще слишком свежа в памяти, эти раны не хотелось лишний раз бередить, а заодно и давать некие особые права и привилегии ветеранам: их было слишком много, и они слишком хорошо всё помнили, так что могли задать неудобные вопросы своим бывшим полководцам, а ныне руководителям государства.

Все изменилось в 1965 году, когда Леонид Брежнев, сам ветеран той войны, сделал этот день одним из основных государственных праздников, и, пожалуй, даже главным из них… Революция была слишком давно, а окружавшая реальность слишком мало походила на революционный пафос 1917 года. Зато про Победу было всё ясно: старшее поколение под руководством коммунистов завоевало мир и светлое будущее для страны, а теперь охраняет ее от внешних врагов, чтобы никогда не повторилась эта страшная трагедия.

И в самом деле, в любом доме была память об убитых, искалеченных, пропавших без вести близких. День Победы, как говорилось в одной известной песне, был «праздником со слезами на глазах», и это была не просто фигура речи. В Москве ветераны собирались у Большого театра, и светлых слез скорби и памяти здесь было много. Они не стыдились этих слез, а мы, дети, с благодарностью восхищались ими: пройдя через ад, эти люди навсегда победили фашизм и даровали нам мир.

Может быть, при всех своих внутренних проблемах СССР оказался обречен ровно в тот момент, когда начал бессмысленную войну в Афганистане на новый, 1980 год. Теперь ветераны Сталинграда стали встречаться с ветеранами Кандагара, и никто уже не мог объяснить, за что гибнут молодые парни на чужой земле. Многолетний договор между властью и обществом под лозунгом «лишь бы не было войны» оказался нарушенным.