Читаем КИЧЛАГ полностью

В жизни нету смысла,Между стойбищем и БогомВисит кривое коромысло,Мути или упирайся рогом.Делай то же, что вчера,По козьим тропам и дорогам,В тусовке проходят вечера,Сосед уперся рогом.Книжонок тиснул много,«Дальше что?» – вопрос простой,Зря упирался рогом,Вопрошал Лев Толстой.Смысла не ищи,На земле нездешний,Камень из пращиПрилетит в лобешник.Землю всю загадил,Жег, грабил, крысил,Ее, родную, не погладил,Где же, братец, смысл?Когда считают бабки,
Смысл пропадает,Жребий в шапкеСильным выпадает.Затвор передернулС красивой малолеткой,Смысл переполнилДорогой монеткой.Смысл забродил,На водку перегнали,Набирайся сил,Бессмысленны детали.Не ищи большого смысла,Жри, пей и размножайся,Песня фуфлыжная закисла,Дали по балде – мужайся.

НОЧНОЙ КРИМИНАЛ

Затыкаю уши пробками,В КПЗ, братва, попал,Между серыми коробкамиНочной гуляет криминал.Кричали: «Ты его убил!»,Потом: «Держи!» и «Бей!»,
Может, руку прострелилЗалетный воробей.Что за базарные понты –Пошел узнать к подьезду,На улице стоят менты,Подвергся их наезду.Обшмонали все карманы,Нашли отвертку,Обозвали бакланом,Забрали в козлодерку.Лежу под простынью,У сержанта на виду,Вспоминаю девяностые –Стреляли на ходу.Ушла большая пена,С нею реформаторы,Пришла другая сменаС новыми форматами.«Гони, скотина, бабки», –Швыряют прямо в лоб,Оставит только тапки
Родненький гоп-стоп.Сосед – горячий зингер –Отомстить за всех готов,Просит автомат и «стингер»,Завалит хотит ментов.Ушел под утро хмель,Все мы на мели,Браташка ищет шмель, –Шмель, конечно, отмели.

БАНДЕРША

Держит мамка точку:Вдоль трассы проститутки, –За час, за два, за ночкуОбслужат незабудки.Любви веселой жрицы,Нет смущения даже,Руки, ноги, лица –Все пошло в продажу.Козлами скачут сутенеры,Несчастным нет поблажки,Свернут любые горыЗа грязные бумажки.
Были пробы и осечки,Были смех и слезы,Где заблудшие овечки,Где борзые козы?Вся в заботе мамка –Посты проверить на дороге.Бандерша – породистая самка,Раздвигает часто ноги.Зоной не раз уличенная,Для нее девчонки – тлен,Мамочка крученая,Как поросячий член.Все на выбор птички,Выдадут любые стоны,Канарейки и синички,И потрепаны вороны.Широка страны панель,И полет ее высок,Не сядут девочки на мель,Секс не спрячется в песок.

МОСКОВСКИЙ СЫСК

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зеленый дом
Зеленый дом

Теодор Крамер Крупнейший австрийский поэт XX века Теодор Крамер, чье творчество было признано немецкоязычным миром еще в 1920-е гг., стал известен в России лишь в 1970-е. После оккупации Австрии, благодаря помощи высоко ценившего Крамера Томаса Манна, в 1939 г. поэт сумел бежать в Англию, где и прожил до осени 1957 г. При жизни его творчество осталось на 90 % не изданным; по сей день опубликовано немногим более двух тысяч стихотворений; вчетверо больше остаются не опубликованными. Стихи Т.Крамера переведены на десятки языков, в том числе и на русский. В России больше всего сделал для популяризации творчества поэта Евгений Витковский; его переводы в 1993 г. были удостоены премии Австрийского министерства просвещения. Настоящее издание объединяет все переводы Е.Витковского, в том числе неопубликованные.

Марио Варгас Льоса , Теодор Крамер , Теодор Крамер

Поэзия / Поэзия / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Стихи и поэзия
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной. В то же время немало участников сборника к началу войны были уже вполне сформировавшимися поэтами и их стихи по праву вошли в золотой фонд советской поэзии 1930-1940-х годов. Перед нами предстает уникальный портрет поколения, спасшего страну и мир. Многие тексты, опубликованные ранее в сборниках и в периодической печати и искаженные по цензурным соображениям, впервые печатаются по достоверным источникам без исправлений и изъятий. Использованы материалы личных архивов. Книга подробно прокомментирована, снабжена биографическими справками о каждом из авторов. Вступительная статья обстоятельно и без идеологической предубежденности анализирует литературные и исторические аспекты поэзии тех, кого объединяет не только смерть в годы войны, но и глубочайшая общность нравственной, жизненной позиции, несмотря на все идейные и биографические различия.

Алексей Крайский , Давид Каневский , Иосиф Ливертовский , Михаил Троицкий , Юрий Инге

Поэзия