Китайские традиции и обычаи

«Выметание пыли» – это генеральная уборка в конце года, тщательно убирают как внутри дома, так и снаружи: латают и стирают постельные принадлежности, моют посуду, подметают двор у дома, всюду выметают пыль, убирают паутину… Хлопот не перечесть.

Традиция уборки перед Новым годом появилась уже очень давно. В книге «Люйши чуньцю» («Весны и осени господина Люя»)[163] сказано, что уже при Яо и Шуне существовал обычай убирать дом перед праздником Чуньцзе. Говорят, что поскольку слово «пыль» (чэнь) созвучно со словом «старый, залежалый» (чэнь), то выметание пыли перед Чуньцзе символизирует «уничтожение старого и встречу нового», всю неудачу и бедность нужно вымести за порог. Очевидно, что этот обычай, как и многие другие традиции Чуньцзе, воплощает стремление людей проститься со старым и встретить новое, их надежды на лучшее.

Богиня Очага возвращается домой

В году триста шестьдесят пять дней, и вечером последнего ни в коем в случае нельзя спать. В канун Нового года все собираются за новогодним столом, зажигают фонари, беседуют вокруг очага и взволнованно ждут прощания со старым и встречи нового – это и называют «шоусуй», «бодрствовать в новогоднюю ночь». Как появилась эта традиция? Кто заставил людей не спать всю ночь тридцатого числа?

В легендах, связанных с этой традицией, есть два основных персонажа – зверь Нянь и всеми уважаемая и любимая богиня Очага Цзаован-найнай. С историей о звере Нянь мы уже знакомы, а история о Цзаован-найнай куда более интересная. Цзаован-найнай – младшая дочь Нефритового императора, добрая и умная, очень сочувствовала беднякам из земного мира. Однажды она тайно влюбилась в одного из них. Юноша жил тем, что разводил огонь и готовил еду для других. Узнав об этом, Нефритовый император пришел в ярость.

– Ты посмела влюбиться в нищего мальчишку, тогда я покажу тебе, каково жить с голодранцем! – пригрозил он.

Император навсегда отправил дочь в земной мир, но богиня Си-ван-му очень жалела дочь и молила мужа о сострадании к ней. Нефритовый император неохотно пожаловал бедняку пост бога Очага. Так этот нищий юноша и стал всем известным и любимым богом Очага, а дочь Нефритового императора – богиней Очага, Цзаован-найнай.

Богиня Очага знала, как тяжела жизнь людей, поэтому каждый раз, когда навещала родственников на небесах, приносила с собой из небесного мира много еды, одежды и прочих необходимых вещей, чтобы раздать их людям. Нефритовый император и так был зол на дочь и ее нищего мужа, а когда узнал, что дочь часто уносит в земной мир вещи из небесных чертогов, и вовсе вышел из себя:

– Впредь вы можете приходить в небесные чертоги лишь раз в году, двадцать третьего числа месяца «Да», а в остальные дни вам вход сюда запрещен!

Прошел год, приближался Чуньцзе. Людям не хватало еды и одежды, многие уже давно забросили свои кастрюли, поскольку не из чего было готовить. У Цзаован-найнай от этого сжималось сердце. Наконец наступило двадцать третье число месяца «Да», она готовилась отправиться в родительский дом и принести оттуда немного еды. Но в ее собственном доме не было и крупинки муки, беглянка испугалась: что же есть в дороге? Люди узнали о ее беде и каждый собрал столько муки, сколько мог – испекли две лепешки и дали ей с собой.

Цзаован-найнай пришла в небесные чертоги и рассказала Небесному императору о страданиях людей. Но жестокий отец не проявил ни капли сочувствия, а лишь дразнил ее за жалкий, бедный вид, заставил вернуться в земной мир в тот же вечер с пустыми руками. Цзаован-найнай разозлилась и хотела тут же уйти, но вспомнила, что люди ждут ее возвращения с едой. Кроме того, она не хотела уступать жестокому отцу. Тут как раз пришла богиня Си-ван-му, чтобы задержать дочь. Цзаован-найнай воспользовалась случаем и сказала матери:

– Я не могу уйти, ведь вы говорите, что я бедна и мой вид жалок, тогда я останусь здесь до завтра, чтобы связать веник и подметать.

Поэтому двадцать четвертого числа месяца Да девушка плела веники. Нефритовый император торопил ее уйти, но она отвечала:

– Зачем ты торопишь меня? Ведь скоро Новый год, а у меня дома нет тофу, завтра мне еще нужно приготовить его.

Двадцать пятого числа, когда Цзаован-найнай резала тофу и отец снова стал торопить ее, дочь отвечала:

– Зачем ты торопишь меня? ведь скоро Новый год, а у меня дома нет мяса, завтра мне еще нужно нарезать мяса.

Двадцать шестого числа, когда девушка резала мясо, и Нефритовый император снова пришел, она сказала:

– Зачем ты торопишь меня? Скоро Новый год, в моей бедной семье не разводят кур, завтра мне еще нужно зарезать курицу.

Двадцать седьмого числа, когда Цзаован-найнай резала курицу и отец явился опять, дочь сказала:

– Зачем ты торопишь меня? Мне нечего есть по дороге домой, завтра мне нужно приготовить пампушки.

Двадцать восьмого числа, когда дочь пекла пампушки, император опять стал торопить ее уйти и получил ответ:

– Зачем ты торопишь меня? В Новый год нужно пить праздничное вино, завтра я пойду за ним.