Классические мифы Греции и Рима

И тотчас же исполнилось слово богини: ликийцы так и не вышли из воды. Любо им стадо житье в тине: то ныряют они в глубь мути, то всплывают наверх, выходят на берег и опять ныряют в воду. Сохранили они и до сих пор свои прежние нравы: сидя под водою, злословят и ругаются они между собою. Изменился, правда, теперь их голос: хрипло квакают они в тинистом иле. Изменился и вид их: вздулась и укоротилась шея, спина стала зеленой, брюхо вздулось и побелело. Такими живут они и поныне, укрываясь, в виде лягушек, в тине Ликийского озера.

8. Прокна и Филомела

Раз фиванцы пошли войной на афинского царя Пандиона. Плохо пришлось бы несчастному Пандиону, если бы не выручил его из беды храбрый фракийский царь Терей, во-время подоспевший к нему на помощь со своими войсками. В благодарность за такую помощь, Пандион отдал фракийцу руку дочери своей Прокны. Молодая чета встречена была во Фракии торжественно; все желали новобрачным счастья, а сами они приносили богам благодарственные жертвы. Но горькая судьба ждала новобрачных. Не Грации председательствовали на их брачном пиру, не Гемен с Юноной управляли им: грозные Эвмениды присутствовали на том пиру – с факелами, возжигаемыми при погребении мертвых; зловещая сова сидела в час пира на крыше брачной храмины.

Давно уже Прокна живет во Фракии: пять жатв успели уже снять фракийцы со своих полей с тех пор, как она вошла в дом мужа. Приходит к ней желание видеть сестру Филомелу; страстная любовь к сестре явилась в сердце Прокны, и стала она неотступно просить мужа отпустить ее, хоть на короткое время на родину или привезти во Фракию Филомелу. Терей велел снарядить корабль, и сам поплыл на нем к берегам Аттики. Едва успел он, по прибыли в Афины, приветствовать тестя и объяснить ему причину и цель своего прибытия, как является красавица Филомела, роскошно одетая, в царских пышных украшениях. Лишь только увидал ее фракийский царь, страсть диким пламенем вспыхнула в его груди, как вспыхивает в поле иссохшая трава, когда прохожий путник бросит в нее тлеющую искру.

Он решился овладеть Филомелой, чего бы это ему ни стоило, хотя бы пришлось лишиться всех сокровищ своего царства.

С этого мгновения каждая минута промедления отъезда во Фракию ему становится невыносимой; он непрестанно напоминает царю о том, как томится теперь Прокна, с страстным нетерпением дожидающаяся сестры. Любовь делает его красноречивым и убедительным. Требуя ускорения отъезда из Афин, он даже проливает слезы. Слушая рассказы Терея о том, как горячо любит ее сестра и с каким мучительным нетерпением ждет ее к себе, Филомела сама, как могла только, стала просить отца отпустить ее к сестре поскорее, и Пандион согласился, наконец, на ее просьбы.

После беспокойно проведенной ночи, ранним утром Терей приготовился к отплытию из Аттики. Старый афинский царь со слезами на глазах умолял его, при прощании заботиться о Филомеле, беречь ее и доставить ее назад в Афины в возможно скорейшем времени. Полный мрачных предчувствий, простился старик с дочерью и зятем. Когда Филомела села на корабль и когда море вспенилось под дружными ударами весел, радость взыграла в душе варвара: добыча была теперь в его руках.

После непродолжительного плавания, корабль пристал к берегу Фракии. Утомленные путем, пловцы немедленно вышли на берег и разошлись в разные стороны – каждый к своему дому. Терей же привел свою пленницу в уединенное жилье, скрытое среди диких, лесом покрытых гор, и заключил ее здесь как в темницу. Предчувствуя что-то не доброе, бледная и трепещущая, вошла Феломела и, обливаясь слезами, просила Терея поскорей отвести ее к сестре. Терей же солгал, сказав ей, что Прокна умерла, а затем стал понуждать ее вступить с ним в брак. Как пленница в темнице, сидела Филомела в одиноком жилище, окруженная многочисленными сторожами, и томилась страхом и сомнениями.

Думалось ей: зачем бы Терею увлекать ее из дома отца ложью и обманом, если Прокна действительно умерла? Зачем ему теперь держать ее, свою невесту, вдали от народа, в такой мрачной темнице? Стала она расспрашивать охрану и, к ужасу своему, узнала, что Прокна жива и что сама она, вопреки собственному желанию, стала соперницей сестры. Когда в очереной раз к ней явился Терей, она осыпала его упреками и пригрозила ему при первой возможности предстать пред народным собранием в раскрыть его преступление перед всеми. В ответ на эти упреки и угрозы, варвар связал ей руки и мечом отсек ей язык. Теперь, ему казалось, он был в безопасности: если бы даже Филомеле и удалось убежать, она не могла бы никому выдать его тайну. Совершив это постыдное злодеяние, он возвратился к жене и на вопрос ее, где он Филомелу оставил, с притворными отчаянием и печалью рассказал, что Филомела умерла во время поездки в море. Рыдая, сняла с себя Прокна златотканное платье и оделась в черное; стала она совершать по сестре своей погребальную тризну и, чтоб успокоить тень ее, принесла много жертв.