Клюква со вкусом смерти

– Ну, тогда понятно, – кивнул тот.

Шли довольно долго.

Наконец, впереди показались лиственницы, а ещё через несколько десятков шагов взору мужчин предстал старый мшаник.

Трейгер сразу отправился изучать остров, остальные решили первым делом заняться избушкой.

Рядом с полусгнившими стенами, утыканными остатками мха в пазухах тонких брёвен, чернело старое кострище. Там же валялся котелок, давно потерявший за ненадобностью свое истинное предназначение.

Дубовик с Герасюком вошли внутрь, Поленников с Кобяковым остались снаружи, так как помещение скита едва вмещало двоих здоровых мужчин.

Внутри небольшого скита было темно: маленькое оконце с тусклым грязным стеклом едва пропускало свет.

Пришлось включить фонарики.

Закопченные стены были увешены пучками сухих трав. На скамье у стены лежал старый матрац, совершенно неопределяемого цвета, из его рваных дыр торчала солома. На дощатом столе стояла смятая консервная банка с восковой свечой, рядом на боку лежала алюминиевая кружка. На покосившей полке стояли ещё две такие же старые закопченные кружки и две миски. В углу на стене висела закопченная икона с болтавшейся под ней лампадой. Через копоть проглядывали лишь пронзительные глаза святого, который, казалось, строго смотрел на нежданных гостей. От этого взгляда оба мужчины почувствовали себя неуютно, но виду друг другу не подали. Вообще, вся обстановка скита навевала тоскливое чувство заброшенности и нереальности, хотелось быстрей покинуть это место, но работа требовала дальнейших действий.

Продолжая осматривать помещение, наткнулись на стоящий у противоположной стены небольшой сундук. Крышка его была откинута, внутри – пусто.

– Классика жанра! – громогласно произнес Дубовик.

Но Герасюк сразу же отодвинул его в сторону:

– Позволь мне, мой друг, занять своё рабочее место, – он присел возле сундука и взялся над ним колдовать. – Прошу покинуть сею обитель. Обдавая мой затылок своими коньячными ароматами, ты лишаешь меня рабочего настроя, активизируя вокруг ауру этакого гедонизма, тяги к лености и праздности.

– А повторить эту «сентенцию» нельзя? – едва сдерживая смех, спросил Дубовик.

– Понравилось? – Герасюк повернул голову к приятелю, довольно глядя на него снизу вверх.

– Впечатляюще! – фыркнул Андрей Ефимович. – И довольно убедительно, – добавил он, выходя наружу.

В этот момент откуда-то с дальнего края острова их громко позвал Трейгер.

Все ринулись на зов.

Лев Натанович стоял с непокрытой головой возле трёх могил.

– Посмотрите сюда, – он кивнул на покосившиеся кресты.

– Н-да… – вздохнул Поленников. – Видимо, здесь и старец похоронен, и женщина, а вот эта могила, – он указал на высокий холмик чуть в стороне от двух других, – похоже, не такая уж старая, и крест лишь потемнел, но не сгнил.

– Да, похоже, что человек, пугавший местных жителей не одно десятилетие, нашел здесь свое последнее пристанище… – Дубовик вздохнул. – И кто-то же его похоронил?..

– Значит, преступник, действительно, просто рядился под него? – спросил Кобяков и сам ответил: – Так и есть! Теперь всё понятно!

– До конца мы узнаем правду лишь после эксгумации этих трупов и поимки преступника. Конечно же, вы правы: ему надо было поддерживать легенду о человеке со страшным белым лицом, в плаще с капюшоном.

– Кстати, о белом лице, – подходя сзади к стоящим у могил мужчинам, зычно проговорил Герасюк, – я кое-что нашел! То есть я нашел то, о чем мы с тобой, Андрей, говорили – маски!

Дубовик повернулся к эксперту:

– Вот как?! Это же здорово! Идём – покажешь! – он возбужденно схватил приятеля за рукав.

– Погоди, дай мне «полюбоваться» на могилки, тем более, как я понимаю, мне придётся рыться ещё и в останках из этих погребальных ям, – он внимательно осмотрел кресты и холмики и бросился догонять спешащего к скиту Дубовика.

Следом отправились и остальные.

Приближался вечер, следовало готовить лагерь для ночлега.

Пока Поленников и Кобяков ставили палатку и разжигали костёр, Дубовик с Герасюком осматривали лежащие на земле осколки восковых масок, которые эксперт нашел в самом углу под скамьёй в старом рогожном мешке.

– Смотри, тут и деревянное клише, – Петр Леонидович вынул деревянную маску, которую скорее можно было отнести к антуражу какого-то африканского шамана, нежели обыкновенного человека. Даже рубцы от ножа, оставленные, видимо, при соскабливании остатков воска, имели устрашающий вид.

– Н-да, даже в дереве она не очень приятна, – пробормотал Андрей Ефимович, разглядывая эту вещь.

– Не то слово! Ужасающа! А если в воске? С красной краской? Да-а, не завидую тем, кто наяву видел это, да ещё на живом человеке! Брр! – Герасюк передёрнул плечами.

– Да уж, не скульптор ваял, далеко не скульптор…– подполковник повертел в руках большой кусок маски с прорезью для глаз. – Что скажешь, Петр Леонидович, обо всем этом?

– Так, давай по порядку, – Герасюк присел на небольшой пенек у входа в скит.

– Хорошо, давай по порядку. С сундука?