Князья Империи

— Что ж, — сдался Сура, — я знаю вашу решимость и отвагу, и понимаю, что вы сейчас не шутите. У меня нет достаточных сил, чтобы помешать вам. Именно этот аргумент я и приведу в своё оправдание при встрече с Птолемеем, а сейчас, прикажу своему легиону пропустить вас.

— Отлично, вы не разочаровали меня, — обрадовано сказал Бартоломей. — Вы сделали правильный выбор и сохранили себе и своим людям жизнь.

— Единственное, что я буду обязан сделать по правилам, — продолжал Гальба, — это, сопровождать ваш флот на всём протяжении следования по моей территории.

— Этого, я запретить не могу, — пожал плечами Сура, — ваша территория — ваши правила. Пусть только крейсера легионеров не подходят слишком близко к маршевой колонне, чтобы мои канониры не занервничали и не открыли случайно по ним огонь на поражение…

Гальба приказал своему легиону пропустить князя Суру, а затем, разделив его на две группы, в виде оцепления, продолжил сопровождать корабли Бартоломея. Так они двигались довольно долго, сохраняя безопасную дистанцию и ничем не мешая друг другу. Однако когда два флота пересекали пояс астероидов, всё неожиданно изменилось.

На мирно шедшую, вне боевого построения, колонну, внезапно набросились три тысячи, неизвестно откуда взявшихся, крейсеров. Неопознанными они были недолго, пока сканеры на кораблях Суры не определили их принадлежность.

— Вот значит, какова цена вашего слова?! — воскликнул Бартоломей, обращаясь к Гальбе. — Дать обещание и затем ударить в спину — это ваш девиз?

— Ничего личного, князь — это просто политика, — усмехнулся тот, в ответ. — Мне нет особого дела до ваших разногласий с Птолемеем, но та вещь, которую вы присвоили, не должна находиться у вас…

— Вы уверены, что печать у меня?

— Без сомнения, — ответил Гальба, — только обладание артефактом такого высокого уровня позволило вам пойти на обострение с первым министром. Причём я вас не обвиняю в том, что вы присвоили печать — многие поступили бы так же, слишком большие возможности таит она в себе…

— Что-то мне подсказывает, что вы и сами не прочь подержать её в руках, — зло усмехнулся Бартоломей.

— Вы очень проницательны! — воскликнул Ян Гальба, отдавая приказ своему легиону для общей атаки.

— Тогда вам придётся отнять её у меня силой! — ответил Бартоломей, стараясь как можно скорей перестроиться для обороны.

Два практически равных по своей силе флота столкнулись друг с другом в тесном пространстве пояса астероидов. У Суры было больше кораблей, но они были растянуты в тысячекилометровую колонну и абсолютно не подготовлены к сражению. Корабли же Гальбы уже выстроились в атакующие конусы и напали сразу с трёх направлений. Засада удалась.

Суре не хватило времени, чтобы собрать все силы в один кулак. Каждая из центурий пыталась сражаться самостоятельно, вне единого строя, и очень быстро погибала под напором превосходящих сил противника, это и решило исход битвы. Корабли Бартоломея не могли долго выдерживать такой мощный удар и начали отступать. Как ни старался князь Бартоломей собрать их, у него ничего не получилось. Тогда, он сам в окружении своих кораблей охраны, решил поскорей покинуть сектор боя. Перед этим он приказал всем кораблям, кто ещё находился в строю — отступать. После этого приказа побежали абсолютно все. Корабли Яна Гальбы также разлетелись в разные стороны, в погоне за лёгкой добычей.

Пользуясь общей сумятицей Суре удалось невредимым выскользнуть из ловушки. Он отправился в свой родной сектор для того, чтобы набрать новый флот. Князь-протектор Гальба был вне себя от ярости, поняв, что упустил из рук печать. Он прекрасно понимал, что князь Бартоломей не простит его предательского нападения и будет мстить.

— Готовьтесь к большой войне, — сказал он своим командорам. — И пошлите к Птолемею запрос на дополнительные легионы для защиты моего протектората, всё-таки, я здесь как ни как отстаиваю интересы Империи…

* * *

Птолемею Янгу при всей его заинтересованности в захвате печати, сейчас было не до неё. Тот раскол, что произошёл на совете между ним и генералом Хамсвельдом, получил своё продолжение. Некоторые из командующих легионами не приняли отставки «Лиса» и заявили о его поддержке. Многие командоры были учениками старого генерала и сейчас открыто встали на его защиту. Рико Хамсвельд воспользовался таким брожением в союзном флоте сполна.

Он встретился со своими учениками и всеми кто его поддержал, и объявил о том, что выходит из Большого лагеря и объявляет именно себя — защитником Империи. Этот шаг очень негативно сказался на союзном флоте, более четверти регулярных легионов поддержали Хамсвельда и ушли из лагеря. В одночасье, генерал стал самым могущественным князем Империи.

Он отвёл свой новый флот в соседнюю систему и распорядился разбить там новый военный лагерь. Теперь, и Птолемей, и Хамсвельд издалека наблюдали друг за другом и готовились померяться силами.