Кое-что об архимагах

— Дед, это выходит, мы свой ритуал уже прошли — там, на полянке? Мы же могли колдовать? — встревожился Фил. Остаться слабаком на всю жизнь было страшно.

— Раньше.

— В смысле, в своем мире?

— Нет. Люди в этом селении прошли свою инициацию несколько лет назад, когда попали сюда. — Кеош посмотрел на собеседников со всей серьезностью, доступной для его возраста. — Группа людей, при смерти от голода, в отчаянии, своей волей и силой души пробила путь к этому холму.

— Что-то ты преувеличиваешь, — усомнился Фил. — Обычная деревенька с обычными проблемами.

— С чудовищем на дне молодого озерца, медведями-магами и огромными волками в дико-разросшемся лесу? — приподнял тот бровь. — Задумайся. Почему пашня без следов истощения — какой уже сезон подряд? Почему палка, которую я воткнул в землю вчера, зацвела? Почему не болеют дети и старики, хотя ходят босиком по холодной земле?

— А мать? — вскинулась Аркадия.

— Отравили, — припечатал старший.

— Мало ли, вдруг тут везде так же. — Фил отложил ложку в сторону и уставился на столешницу, напряженно обдумывая услышанное.

Новый мир действительно показался ему немного странным, но на то он и другой мир!

— Расспроси местных о прошлом. Старики не помнят ни одного года без морового поветрия. А тут — как отсекло.

— И как они объясняют происходящее вокруг?

— Храм видел? Так и объясняют. Я спрашивал про торговую поляну, где устраивают ярмарку для приезжих купцов — так она в половине дня пути отсюда. Ничему не удивляются — будто в радость ноги ломать и телеги с добром тащить.

— Не хотят выдавать местоположение для мытарей и сброда?

— Захотят — по следу пройдут, или пятки огнем погладят — сами расскажут. Не в этом дело. Купцы не могут найти деревеньку, будто и не было ее никогда.

— То есть это место отгорожено от внешнего мира? Можно выйти, нельзя зайти… — прикусил губу Фил. — Это какой же силой надо обладать?

— И где обладатель этой силы сейчас? — задумчиво вторила ему Аркадия.

Версия про хранителя места, часть которого в данный момент находилась в котелке перед ними, уже совсем не походила на правду.

— Известно где, — улыбнулся архимаг, — в кургане, под нами.

Через пару мгновений осознания, побледнела — до белого полотна — Аркадия.

— Девочка вспомнила про две каверны, которая она пробила, — пояснил Кеош встревожившемуся внуку.

— Я могла задеть… — слегка дрогнувшим голосом произнесла она. — Ты знал!

— Кто виноват в том, что ты не умеешь смотреть по сторонам? — архимаг не собирался оправдываться. — В любом случае, игры с силой надо прекращать, хотя бы до того момента, когда мы будем знать, с чем имеем дело.

— Мы? — Неверяще произнес Фил, изумленно глянув на деда.

Даже Аркадия растеряла всякую ярость и удивленно-растерянно смотрела на старшего.

— Многое в мире обладает силой. Для расчетов нужна площадь воздействия, естественный фон и десяток формул. Расчеты на голой земле, без бумаги и стила, порядком затянулись, — архимаг отвел глаза. — Оно-спящее фонит сильнее, чем источник моего дворца. Там спящий бог.

Глава 15

Фил не знал, для чего некогда появились боги — как, впрочем, не знал, для чего созданы люди, да и особо не стремился так глубоко понять замысел Творца. Зато знал наверняка, что как и все разумное, во что некогда вдохнул душу Создатель, они получили главный дар — свободу воли.

Наравне с людьми, боги постигали себя и мир вокруг — в иных пределах и масштабах, но со столь же неуемным любопытством. Боги разбирались с добром и злом, равно как люди трактуя каждое событие по-своему. И, наконец, боги создавали — из-под их рук выходили вещи совершенные по красоте и гармонии — великие предметы, будь то оружие или предмет ремесла. Но создавая, боги позабыли, что все в мире имеет плату.

Если люди платили временем недолгой жизни и тяжким трудом за полученные умения и таланты, то бессмертные, совершенные изначально, создавая очередной шедевр, вкладывали частичку себя — равноценную часть, сами того не понимая. Зеркало, дарующее красоту, отнимало у бога часть очарования. Лук, не знающий промаха, лишал бога части удачи. По капельке, по соломинке с огромного поля, коим были возможности бога, уходили в мир чудеса.

До тех пор, пока очередное творение, истинное чудо, способное подарить этим смешным, забавным и очень милым людям бессмертие, не сделало одного из вечных смертным.

Когда рухнул в безвременье равный им, в момент страшного осознания причин, к тому приведших, боги запаниковали — во всем своем оставшемся несовершенстве. Ибо мужество бога, ум бога, храбрость бога, самопожертвование бога, сила бога и личность каждого из них к тому времени оказалась заточены в тысячах, десятках тысяч предметов, рассыпанных по всему миру в виде артефактов — забытых, утерянных, подаренных или украденных. И они решили вернуть их назад, забрать у людей, дабы вернуть могущество вновь.

Что, собственно, совсем не понравилось новым владельцам. Да кто их спросит?