Кое-что особенное

Изнутри она действительно напоминала чулан: узкая, полутемная, с единственным крохотным окошком под потолком. Загроможденная стеллажами, ящиками и коробками, пустыми либо заколоченными. Проверять, что внутри, не было ни времени, ни желания. Не понимая, что делать дальше, я прошла через всю комнату и возле дальнего угла, в проеме между залежами хлама, обнаружила маленькую дверцу.

Слегка потянула ручку – не заперто. Сквозь образовавшуюся щель ворвался сквозняк. Оглянувшись, чтобы убедиться, что мои спутники готовы, я решительно распахнула дверь. За ней виднелась все та же густая трава. Оно заставило нас пройти дом насквозь? Но зачем?

Никакой опасности впереди не ощущалось – обычная суета обитателей Той Стороны. Нагнувшись, чтобы не удариться о низкий проем, я выбралась наружу и осмотрелась. Дверь располагалась в неглубоком гроте, под аркой, сложенной из неотесанного камня, сплошь поросшей мхом и увитой колючими лианами.

Впереди виднелся просторный луг, за ним горы. Проход был проделан в крутом склоне холма. Отойдя немного, я узнала это место: высокий холм, гора и лес за широким полем. Здесь мы начинали подъем на Аскестен, в этом не было сомнений, вот только вместо полосы мертвой земли – сочная зелень, цветы и порхающие над ними бабочки.

– Мы ведь были здесь! – воскликнул Евгений. – Только сегодня все изменилось… Неужели Та Сторона так быстро восстанавливается?

– Существо сказало, будто то, что сделал Ларс, переместилось куда-то. Похоже, это поле вовсе не пострадало, а то, что мы видели… Я не хочу об этом думать теперь. Давайте лучше поедим, приведем мысли в порядок и поищем обратный путь.

Мы расположились на склоне, примерно там же, где отдыхали в прошлый раз. Ларса понадобилось снова тянуть за руку, чтобы усадить – если оставить его в покое, он просто замирал в том положении, каком был, и ни на что не реагировал.

– Я не голоден, хватит и воды, – сказал Евгений, когда я разложила свертки с провиантом.

– Знаю. Но вы потеряли очень много сил, хоть и не чувствуете этого. Прошу, поешьте, вам это необходимо.

Увы – большая часть еды стала совершенно неаппетитной. Хлеб зачерствел, ветчина испортилась, словно мы носили ее с собой несколько дней. Съедобными выглядели только сухой сыр, бисквиты и шоколад. Разделив все на три порции, я проследила, чтобы мой спутник съел все до крошки.

Ларса пришлось кормить с руки: он не обращал внимания на запах пищи и ронял то, что клали ему в ладонь. Боясь, что он подавится, я отдала ему обе порции шоколада – маленькие кусочки он недолго держал во рту, потом проглатывал, не жуя.

Смочив салфетку, я осторожно обтерла его лицо, стараясь не задеть пораженную глазницу. Кожа оказалась чистой – ни ран, ни припухлости, кость вокруг жуткого алого глаза наощупь была целой. На затылке, откуда выходил луч, пронзивший голову насквозь, не осталось никаких следов.

– Его бы в больницу, – пробормотал Евгений, глядя на Ларса с сочувствием.

– Физически он не сильно пострадал, разве что лишился зрения, но это вряд ли можно исправить, – отозвалась я, собирая остатки трапезы. – А душевные болезни в Сёлванде никто не лечит. Вывезти его не получится, если не найдем врача, готового приехать сюда – придется справляться самим.

При всех наших разногласиях мне было невыносимо видеть его таким. Ларс, деятельный, собранный, непоколебимо уверенный в себе, сидел напротив, глядя единственным глазом сквозь меня, и казался жалкой пародией на себя прежнего. Живой манекен, который самостоятельно не может даже ложку ко рту поднести.

– Полагаю, чем скорее он попадет домой, где получит надлежащий уход и покой, тем лучше для него, так что поспешим, – сказала я, помогая Ларсу встать на ноги. – Впереди спокойно, нужно воспользоваться этим.

Первый шаг на заросшее поле Евгений сделал с опаской, чуть помедлил, прислушиваясь к ощущениям, и только после повел за собой Ларса. Я следовала за ними, внимательно проверяя путь, но до самого леса нам встречались лишь бабочки, огромные, яркие, невероятно красивые, каких больше нигде не увидишь.

Почти дойдя до края, я вспомнила, что мираж, который мы наблюдали накануне, возник примерно здесь, и оглянулась. Я была уверена, что увижу нас, отдыхающих на склоне, но позади не оказалось ничего.

– И все-таки это были мы. Сегодняшние, – произнес Евгений, скользнув взглядом по моим волосам. Коса давно расплелась, и они свободно рассыпались по спине. – У меня вертится на уме какая-то догадка, но никак не выходит поймать ее за хвост…

– Вы можете обдумывать ее пока мы идем к реке, это поможет отвлечься от эмоций. Мы обязательно все обсудим, сидя на веранде с бокалом вина. Или за чашечкой кофе у камина. Главное, добраться без потерь.

– Нам многое предстоит обсудить. Надеюсь, в этот раз вы расскажете обо всем, ведь я теперь тоже вроде как местный.

– Воля ваша, только не уверена, что вы рады будете узнать… о некоторых вещах, – вздохнула я и спросила, заранее боясь услышать ответ: – Вы сегодня увидели достаточно странного и пугающего, теперь понимаете, куда попали?