Когда приходит шторм

– Нет, если честно, – продолжила Марли, – как получилось, что в Сент-Эндрюсе встречаются только первоклассные экземпляры, такие как Фиона, Элли, Уилл и Блейк? Что-то разлито в воздухе? Или в воде?

Я поднял брови. И разумеется, обратил внимание, что Марли перечислила всех, кроме меня.

– Фиона, Элли, Уилл и Блейк? Так? – весело спросил я. Ладно, подставлюсь. – А как же я?

– А ты… Ты нечто другое.

– Ага, значит, я играю в своей лиге?

– Можно сказать, да.

Я нетерпеливо постукивал указательными пальцами по сложенным рукам.

– Просто не могу тебя раскусить, – объявила Марли и слегка покраснела. – Забудем про лесоруба…

Я закатил глаза и все же напрягся. Куда она клонит?

Марли не дала увести себя в сторону и принялась загибать пальцы.

– Ты однозначно заботишься о природе и о животных. Твой стиль одежды оставляет желать лучшего. У тебя есть сестры. Ты довольно обходителен и пользуешься популярностью в обществе. Ты не из тех, кто связывает себя отношениями. А еще ты, кажется, помешан на черри-коле.

– Чего-о? – Я ошеломленно уставился на Марли.

– Почему тогда притащил на вечеринку целую упаковку?

Она что, задалась целью вытянуть из меня признание, что я покупал напитки персонально для нее? А я-то думал, инцидент давно исчерпан… Ну что ж. Я взял реванш – в отместку толкнул Марли плечом. Потом оперся локтями на леер и устремил взгляд на море, тем временем обдумывая ответ.

Кажется, наступил момент рассказать девушке о себе подробнее. Она поведала много личного, и я тоже порывался ей открыться. Надо сказать, она дала мне довольно меткую характеристику, предоставив тем самым идеальный шанс. Моя челюсть заходила ходуном. Я боролся с собой. Подобные философские откровения обычно давались тяжело. Я честно не мог припомнить, чтобы хоть раз доверял женщине то, что хотел сейчас поведать Марли.

Она пожала плечами и тоже прислонилась к ограждению.

– Ну, в общем, это все, что я о тебе знаю. – И добавила тихо, я даже не был уверен, что правильно ее расслышал, учитывая шум ветра, бьющие о нос лодки волны и отдаленные голоса друзей: – Кто ты, Джек Уилсон?

Я откашлялся. Сейчас или никогда.

– Раньше меня называли баловнем судьбы, золотым мальчиком.

Марли придвинулась ближе и прошептала настороженно:

– Почему?

Я пригладил мокрые волосы и вздохнул. Раз уж начал, идти на попятную нельзя.

– Я был тем, кому все само шло в руки, без особых усилий. Получал хорошие оценки, не налегая на учебу. Отлично играл в хоккей и футбол, не тренируясь до седьмого пота. Мои родители не разводились, у нас большая благополучная семья. Все дороги открыты! – Я неожиданно для себя рассмеялся. Как горько прозвучала последняя фраза! – И когда я решил после школы не поступать в колледж, все возмутились. Как можно зарывать талант в землю! Ты хочешь всю жизнь здесь прозябать? Людям даже в голову не приходило, что, может быть, мне здесь комфортно. Что у меня уже есть работа, которая доставляет удовольствие. Что, в отличие от них, для меня важны другие вещи. Места, где я родился. Моя семья. Местная община. Я хочу вносить свою лепту. Я осознаю, что как белый гетеросексуальный цисгендерный мужчина, выросший в благополучной среде, с рождения обладаю привилегиями. И хотел бы что-то давать взамен. Для этого необязательно становиться адвокатом, врачом или бизнесменом. Я могу жить в родном городе и заниматься тем, что у меня получается лучше всего.

– Чем же? – спросила Марли.

Я не помедлил с ответом ни секунды.

– Работать с людьми, прежде всего с молодыми, к которым жизнь повернулась не лучшей стороной. Учить их быть ближе к природе, охранять окружающую среду. Беречь наследие нашей маленькой общины.

Марли ошарашенно захлопала глазами. Все еще видишь во мне лесоруба? А теперь загляни за фасад! Вот только что дальше? Надеюсь, она не убежит с воплями.

– Возможно, я смог объяснить, почему так запальчиво отреагировал на твою реплику при нашей первой встрече, – неуверенно добавил я.

Марли немного помолчала и пробормотала:

– Это… замечательно.

Мое сердце взволнованно забилось. Даже уголки губ растянулись в легком подобии улыбки.

– Ты так считаешь?

Она выдержала мой взгляд и кивнула. Внезапно я сообразил, насколько близко друг к другу мы стоим. Аромат Марли смешивался с соленым морским воздухом и корабельными запахами с привкусом металла. Я чувствовал на губах теплое дыхание девушки. Ее глаза сияли искренней заинтересованностью. Я открылся ей – так же, как и она несколько дней назад на пляже, – и сам предстал уязвимым. Моя правда лежала в ее руках – как и ее правда в моих. Как дар, как сокровище, которое я должен беречь. Мы с ней так непохожи. Происходим из разных миров, однако нас связывает одно, тайное знание – люди видят в нас не тех, кем мы являемся. Лишь нам самим дано видеть себя такими, какие мы есть.

Мне показалось или моя голова непроизвольно наклонилась в сторону Марли? Или она сама приблизила ко мне свои губы?

Нет, не здесь. Не в такой обстановке. Марли заслуживает большего. Она заслуживает чего-то совершенно особенного.