Коко

– Лучшие клиенты действительно становятся друзьями, – заявил Гарри, тотчас преобразившись и приняв профессиональный вид: таким Пул видел его в Вашингтоне. – Кстати говоря, я ваш коллега – адвокат.

Последние заявления Диксон пропустил мимо ушей.

– Я пытался уговорить Мэгги Ла поехать сюда вместе со мной, но она боялась, что не сможет перенести все это. И ей не хотелось ставить в неудобное положение родственников Тины, которые не будут знать, как отнестись к ней.

– Номер телефона Мэгги у вас имеется? – спросил Гарри. – Я бы хотел связаться с ней, так что, если он у вас есть…

– Давайте не прямо сейчас, – прервал его Диксон.

Майкл заполнил повисшую паузу, спросив о вьетнамском шеф-поваре: он поинтересовался, вернулся ли тот в дом вместе с другими скорбящими.

Диксон грубо захохотал:

– Вряд ли в доме отца ему будут рады. Вы же, наверное, видели, как Томми Тимо бесился там внизу?

– Наверняка он тяжело переживает смерть брата, – сказала Джуди.

– Это больше жадность, чем горе, – возразил Диксон. – Тина оставил все, включая ресторан и свой лофт, человеку, который, по его мнению, сделал больше всех, чтобы помочь ему добиться успеха.

Сейчас его внимательно слушали все.

– И этот человек, конечно же, Винь. Он планирует продолжать работу ресторана. Мы должны открыться в точности, как планировалось.

– А брат хотел получить ресторан?

– Томми хотел получить деньги. Много лет назад Тина занял деньги у отца, чтобы купить первые два этажа здания. Можете представить, как изменилась стоимость недвижимости. Томми полагал, что разбогатеет, и сейчас рвет и мечет.

У подножия холма одна из двух пожилых пар, задержавшихся у могилы, несмело подошла к Майклу и застенчиво предложила показать ему дорогу до дома Пумо.

Когда они ехали по длинной грунтовой дороге мимо мощных старых дубов к аккуратному двухэтажному фермерскому дому с круглой верандой, пожилая женщина, тетя Тины, сказала:

– Просто остановитесь на обочине рядом с домом. Все так делают. Во всяком случае, мы с Эдом так и встаем. – Она повернулась к Конору, на коленях которого сидела Джуди: – Вы не женаты, молодой человек, не так ли?

– Не-а.

– В таком случае, хочу познакомить вас со своей дочерью – уверена, она сейчас в доме, помогает накрыть на стол к чаю и кофе. Она девушка привлекательная, ее назвали в мою честь. Грейс Халлет. Будьте уверены, вы чудесно поболтаете с ней.

– Грейс.

– Я с радостью помогу вашей дочери раздавать медовуху и сладкий картофельный пирог, – сказал Гарри. – Как насчет меня?

– О, вы, наверное, знаменитость, а вот он – видно, что просто хороший парень. Вы ведь зарабатываете на жизнь своими руками, не так ли?

– Плотник, – ответил Конор.

– Это видно сразу, – заметила Грейс.

3

Едва они переступили порог дома, Уолтер Пумо, отец Тино, отвел Майкла и Биверса в сторонку и сообщил, что хочет поговорить с ними наедине. В столовой стол буквально ломился от еды: нарезанная ветчина, готовая к разделке индейка, наполненные картофельным салатом посудины размерами с гребную лодку, тарелки с мясным ассорти и горшочки с горчицей, маленькие сдобные булочки и кусочки масла. Вокруг стола суетилось множество народу, разнося тарелки и разговаривая. Остальную часть комнаты, казалось, заполняли одни женщины.

– Я знаю, где мы можем уединиться, – сказал им Уолтер Пумо. – По крайней мере, надеюсь, что знаю. Ваш друг, похоже, занят с молодой Грейс.

Он повел их по коридору куда-то вглубь фермерского дома.

– Если они заявятся и в эту комнату, мы их просто выставим.

Уолтер Пумо был на голову ниже обоих мужчин, но шире них вместе взятых: он шел, перекрывая плечами едва ли не всю ширину коридора.

Старик сунул голову в дверной проем, затем проговорил:

– Заходите, парни.

Майкл и Биверс вошли в маленькую комнату, заставленную мебелью: старый кожаный диван, круглый стол, заваленный журналами по сельскому хозяйству, металлический картотечный шкаф и неопрятный письменный стол с кухонным стулом перед ним. Стены были увешаны вырезками из прессы, фотографиями в рамках и дипломами.

– Покойная жена эту комнату называла моей берлогой. А я терпеть не мог слово «берлога»! Берлоги у медведей, у барсуков. Это мой кабинет, так его и называй, говорил я, но всякий раз, когда я приходил сюда, она говорила: «Опять идешь прятаться в свою берлогу?» – казалось, нервы старика на пределе.

Отец Тины оседлал кухонный стул и махнул двум друзьям в сторону дивана. Он улыбнулся им, и Майкл неожиданно почувствовал глубокую симпатию к хозяину дома.

– Люди со временем меняются, не так ли? – заговорил он. – Когда-то я был уверен, что знаю о своем мальчике больше, чем кто-либо другой на этом свете. Об обоих моих мальчиках. Нынче же я даже не знаю, с чего начать… Вы знакомы с Томми?

Майкл кивнул. Он едва ли не чувствовал нетерпение Гарри.