Комментарии к материалистическому пониманию истории

Но одной оборонительной линии было недостаточно, Московское царство должно было выставлять почти каждый год огромную армию. Эта армия не могла быть подобной тем, что были приняты в то время в Западной Европе – небольшая армия профессионалов-наемников. Татары приходили на Русь в числе десятков и сотен тысяч. Это была сплошь кавалерия, мобильная и неуловимая. Они шли широким охватом, уничтожая всё на своем пути. В этой ситуации армия европейского типа в десять-двадцать тысяч человек, состоящая в основном из пехоты, была бы бессильна. Московское царство должно было выставить армию, не во многом уступающую в числе татарам, конную и соответственно вооруженную. В XVI в. содержание небольшой армии из наемников было для европейских государств тяжелым бременем. Очевидно, что армию в несколько десятков тысяч профессиональных кавалеристов не могли позволить даже они. А Россия была значительно менее развита, чем Европа. Единственным выходом в этой ситуации было создание поместного войска. Весьма характерно, что ко времени возникновения Московского царства, то есть ко времени Ивана III, явственно обнаруживаются основные черты поместной системы. В XVI в. эта система становится всеобщей.

В этом отношении, обозначение Московского царства, как феодального общества, глубоко некорректно. И поместное землевладение, и крестьянская община были порождением государства. Они имеют мало общего с институтами удельной Руси. Более того, вся структура этого общества была выстроена вокруг потребности в государственной мобилизации всего и вся для обороны. Не имея возможности содержать поместное войско, государство отдает ему в «кормление» поместья. Но, ежегодно требуя службы от помещика, оно должно было обеспечить условия, при которых этот помещик мог бы нести свою службу. Закрепощая помещика,⁷⁵ оно не могло не закрепостить крестьянина. И тот, и другой оказывались мобилизованными на государственную службу. «Строго говоря, прикрепленные к земле крестьяне не принадлежали своим помещикам; они были glebae adscripti. В документах Московского периода всегда проводилось различие между крепостными и рабами – холопами».⁷⁶

«Одна из аномалий истории общественных отношений в России состоит в том, что хотя крепостное право играло первостепенную роль в эволюции страны, юридическая сторона всегда оставалась весьма смутной. Не было издано никакого указа о закрепощении крестьян, и монархия никогда официально не давала помещику права собственности на его крепостных. Крепостничество выросло на практике из скопления множества указов и обычаев и существовало с общего согласия, но без недвусмысленного официального благословения. Всегда подразумевалось (хотя, опять же, не говорилось вслух), что помещики, на самом деле, не являются собственниками своих крепостных, а скорее, так сказать, руководят ими от имени монархии, каковое предположение стало особенно правдоподобным после того, как Петр и его преемники сделали помещиков государственными агентами по сбору подушной подати и набору рекрутов».⁷⁷

Более того, создав большой слой помещиков и выступив для него единственным источником существования и всяческих благ, государство получило социальную опору для поглощения всего общества. Именно в тот момент, когда эта система сложилась окончательно, начинается, так называемая, «самодержавная революция» Ивана IV, окончательно уничтожившая последние очаги экономической и политической оппозиции государству.

Уже во время Московского царства начинают складываться основные принципы российской имперской политики.⁷⁸

В это время Московское царство стремительно растет, поглощая всё новые территории и новые этносы. «Между вступлением на престол Ивана III в 1462 г. и смертью его сына Василия III в 1533 г. территория Московского государства выросла более чем в шесть раз (от 430 тыс. кв. км. до 2800 тыс. кв. км.). Но самые большие завоевания были еще впереди. В 1552 г. Иван IV захватил с помощью немецких военных инженеров Казань и, таким образом, устранил главный барьер на пути русской экспансии в восточном направлении. Со времени вступления Ивана на престол в 1533 г. и до конца XVI в. Московское царство удвоилось в размере – с 2,8 до 5,4 млн. кв. км. На всех завоеванных территориях проводились массовые конфискации земли. В первой половине XVII в. русские охотники за пушниной прошли, практически не встретившись с сопротивлением, через всю Сибирь и в замечательно короткое время добрались до границ Китая и берегов Тихого океана. Шедшие за ними по пятам царские чиновники объявляли эти земли царской собственностью. Лет за пятьдесят Россия, таким образом, добавила к своим владениям еще 10 млн. кв. км. Уже в середине XVII в. русские цари правили самым большим государством на свете. Владения их росли темпами, не имевшими себе равных в истории. Достаточно будет сказать, что между серединой XVI в. и концом XVII в. Москва приобретала в среднем по 35 тысяч кв. км. – площадь современной Голландии – в год в течение 150 лет подряд».⁷⁹