«Коммунизм не за горами». Образы будущего у власти и населения СССР на рубеже 1950–1960-х годов

Попробуем сопоставить будущее, описанное И. Ефремовым, и рассмотренные выше официальные и транслируемые представления о будущем. С первых страниц романа читатель сталкивается со странными именами персонажей, что объясняется принципом выбора имени в новом обществе («…в наше время, когда имена даются по любому понравившемуся созвучию»[277]). Возникает параллель с традицией брать себе красивые, «культурные» имена в Советском Союзе в 1930-е гг. Традиция героизации человека будущего в романе Ефремова выражена весьма любопытно. Помимо общего впечатления от героических деяний покорителей космоса и ученых, автор специально вводит двенадцать подвигов Геркулеса, которые должны были совершить юноши при достижении определенного возраста[278]

, что явно указывает на героизм каждого жителя будущего. По мнению Л. Г. Фишмана, будущее по И. Ефремову — это цивилизация «сверхчеловеков», для становления которой в Советском Союзе были созданы научно-технические предпосылки, но не было создано предпосылок идеологических и — шире — духовных[279].

Интересно, что в будущем, изображенном И. Ефремовым, герои воспитываются не в семье, а в коллективе. «Одна из величайших задач человечества — это победа над слепым материнским инстинктом. Только коллективное воспитание детей специально обученными и отобранными людьми может создать человека нашего общества»[280]

. Стоит вспомнить коллективное воспитание детей на Марсе в произведении А. Богданова. Конечно, это похоже на «казарменный, уравнительный социализм», от которого советская идеология пыталась отстраниться, но в обществе подобные настроения продолжали циркулировать. Зато в борьбе с «вещизмом», а значит и с потребительским отношением к жизни, Ефремов стоял на «передовом рубеже». Следующий отрывок из «Туманности Андромеды» не раз цитировался в качестве примера отношения к предметам быта человека будущего, на которого следовало равняться простому советскому гражданину: «Дар Ветер собрал все мелкие вещи, принадлежавшие ему лично, уложил в шкатулку пленки с изображениями и голосами близких и важнейшими записями собственных мыслей. Со стены он снял хроморефлексную репродукцию древней русской картины, со стола — бронзовую статуэтку артистки Белло Галь, похожей на Веду Конг. Все это с небольшим количеством одежды поместилось в алюминиевый ящик с кругами выпуклых цифр и линейных знаков на крышке»[281].

Интерес представляет лекция, передаваемая по Великому Кольцу другим цивилизациям. В ней сжато и ясно рассказывается про основные вехи истории человечества: с момента осознания основных законов общественного развития и объединения усилий миллионов свободных от угнетения людей на основе этих законов, через борьбу с капиталистическим миром — к окончательной победе коммунизма. Приведем несколько отрывков этой лекции. «Но новое общественное устройство не могло не победить, хотя эта победа задержалась из-за отсталости воспитания общественного сознания… Но изменение экономики потребовало очень сложного управления производством и распределением и было невозможно без воспитания общественного сознания каждого человека»[282]

. Наряду с провиденциальным утверждением о неизбежности победы коммунизма идея «нового человека» в представлениях И. Ефремова является одной из центральных в построении «светлого будущего». Л. Г. Фишман считает, что главной целью утопического проекта Ефремова являлось его желание дополнить официальную коммунистическую идеологию духовным измерением[283].

Особо отметим другой эпизод. «В древних утопических фантазиях о прекрасном будущем люди мечтали о постепенном освобождении человека от труда. Писатели обещали, что за короткий труд — два-три часа на общее благо — человечество сможет обеспечить себя всем необходимым, а в остальное время предаваться счастливому ничегонеделанью»[284]

. Полемизируя с утопическими сочинениями касательно отношения к труду, автор «Туманности Андромеды» заменяет утопии прошлого своей собственной советской коммунистической утопией, где труд, в соответствии с официальным дискурсом, должен был быть жизненной потребностью. Ефремов признает, что деятельность писателя может влиять на человека и его представления о будущем, однако отмечает при этом некоторую зависимость творчества от надежд и ожиданий людей.

Приведенные в книге П. Вайля и А. Гениса слова И. Ефремова — «Сначала мне казалось, что гигантские преобразования планеты в жизни, описанные в романе („Туманность Андромеды“. — Ф. А.), не могут быть осуществлены ранее, чем через три тысячи лет. При доработке романа я сократил намеченный срок на тысячелетие»[285] — указывают, что для советских людей существенен был порядок цифр. Про тысячелетия знали и без И. Ефремова — то, «что когда-то человечество придет к Городу Солнца, алюминиевым дворцам, Эре Великого Кольца. Потрясающе дерзким был срок — 20 лет»[286].