Компания «Гезельшафт»

Максвел посмотрел вниз и увидел две реки, которые, выгнувшись огромными блестящими дугами, сближались, чтобы тут же отклониться, неся свои воды в противоположные стороны: одна на север, другая на юг. Изгибы рек с поразительной точностью повторяли друг друга. В том месте, где они расходились, расстояние между ними было около пяти километров. Если провести там воображаемую линию, то она бы обозначила нижнюю границу участка Максвела, который, расширяясь дальше на восток, приобретал форму амфоры, очерченную с боков руслами рек, край ее терялся в темноте и дымке, а за ним мокло под дождем Ранчо Гранде, принадлежавшее «Гезельшафту». В западной стороне средь темного покрова леса мелькнуло перед глазами Максвела резкой белой прорезью юго-западное шоссе № 14.

— Здесь хорошие твердые породы деревьев.

— Как вы можете это определить?

— По опыту. А где большие деревья, там толстый слой почвы. Думаете заняться расчисткой?

— Я решу, когда ознакомлюсь с результатами съемки.

— Сейчас каждый занимается расчисткой. Вкладывают все средства в фермы. Вот откуда качают деньги. Мясо. Освободи участок от леса и занимайся разведением скота. Но дам вам один совет. Не пытайтесь сплавлять лес по реке, потому что его не понесет течение. У вас будут все время заторы. Это ведь вам не Канада. Вывозите лес по дорогам.

Он нажал кнопку, и осветилась приборная панель. Зажженная надпись гласила: «Съемка».

— Мы сейчас будем фотографировать? — спросил Максвел.

— Включим камеры всего на несколько минут. Это, конечно, ничего толком не даст. Просто прикидка. Предварительные данные будут дня через два, и тогда мы будем готовы приступить к подробной съемке. Хотите поехать со мной, когда я буду заниматься этим?

— Пет. Все, что мне надо, я уже увидел. Мне просто хотелось получить представление о том, что за участок мне достался.

— Ну вот вы и посмотрели. По-моему, участок что надо. Вы можете расчистить его и начать использовать для скота или же заняться выращиванием ценных пород деревьев, как это делается в Бразилии. Срубаете подчистую твердые породы и сажаете быстрорастущие, прибыльные, ну и присматриваете за ними. Это верное дело. Здесь тоже деньги. Но я слышал, что мясо дает их больше.

— Я решу, когда будет готова съемка.

Самолет внезапно нырнул в сторону, чтобы не попасть в грозовой участок. Капли дождя ударились о стекло и растеклись по нему, а когда выглянет солнце, они вспыхнут, как ослепительный коллаж.

— Я так понял, что здесь ничего никогда еще не картографировали, — сказал летчик. — Кроме птиц, тут никто не пролетал. Знаете что? Я просто помешан на ручных птицах, которые не боясь выходят, когда разбиваешь лагерь в каком-нибудь месте вроде этого. Попугаи слетают к вам прямо с деревьев и кормятся из рук.

— Вы когда-нибудь видели туканов?

— Конечно. Там их полно. Попугаи и туканы, и до чего же ручные! Однако у вас могут возникнуть трудности из- за индейцев. Вот в таких нетронутых местах всегда можно на них наткнуться.

— Меня не беспокоят индейцы.

— Естественно, лично вас не беспокоят, но знаете, что случается, если вы начнете расчищать здесь от леса и кто- нибудь из ваших случайно увидит индейца? Я вам скажу! Все ваши рабочие разбегутся. На прошлой неделе около Куйабы работала поисковая группа нефтяников, и среди них прошел слух, что в этом районе индейцы, так они тут же все убрались. А их было пятьдесят.

— У нас тоже был недавно случай, кстати, недалеко отсюда, — сказал Максвел. — Один местный делец ехал через Чако. Его нашли с почти двухметровой стрелой в груди. Говорят, такие стрелы закупаются для туристов из ваших краев. Вероятно, у него были враги, но среди белых. Ото их почерк. Они, видимо, летели с полицейской охраной, у которой было задание убивать любого встречного индейца. Вот только попался им вовсе не индеец.

— Все равно они могут доставить вам немало хлопот, — сказал летчик. — Уж я-то знаю, потому что для одной фирмы, «Хункейрас», какое-то время летал в Мато Гроссо. Мы возили усмирительные бригады. Правда, я слышал, что они сейчас уже не действуют.

Теперь они пролетали над Ранчо Гранде. Дождь внезапно стих. И прямо под ними виднелись ровные квадраты методически вырубленного леса. Набрали высоту, по розоватые полосы очищенной огнем, бульдозерами и пилами земли продолжали оставаться в поле зрения, отмечая границы будущих вырубок. Нетронутый лес еще стоял, крепкий и монолитный, но по нему уже были прочерчены едва заметные линии просек, по которым поволокут или повезут поваленный лес. Кое-где просматривались врезавшиеся в девственный зеленый массив клинья вырубок, и там виднелись казавшиеся крохотными люди и машины за работой.