Читаем Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том II полностью

Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том II

Великий князь лично поручил мне передать вашему высокопревосходительству: Примиряясь с невозможностью пользоваться Бургасом, как базой для нашего военного флота, его императорское высочество считает необходимым, по крайней мере, обеспечить за нашими судами возможность грузиться в названном порте углем, что вполне возможно, ввиду предусмотренного международным правом 24-часового срока стоянки в нейтральном порте судов воюющих держав. В этих видах великий князь полагал бы желательным ныне же предупредить болгарское правительство, что мы намерены воспользоваться предоставленным нам несомненным правом и рассчитываем на корректное отношение к нам болгар. Всякая их отговорка, например ссылка на существование минного заграждения и на лоцманов для ввода судна в порт, будет сочтена нами за недружелюбный акт, который будет нами учтен впоследствии. Великий князь придает решающее значение вопросу о пользовании Бургасом, хотя бы только в строгих рамках Гаагской конвенции, для успешного действия нашего флота у Босфора. По мнению здешнего морского управления, пользоваться для нагрузки Зунгулдаком невозможно: порт этот, несомненно, минирован и укреплен.

Кудашев.

229. Российский посланник в Софии А. А. Савинский министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 121. 28 февраля ⁄ 13 марта 1915 г.

Совершенно лично.

Ваша телеграмма 992 заставляет предполагать, что у нас, по всей вероятности, обсуждается вопрос десанта в Константинополе. Я долго колебался и не решался высказаться по собственной инициативе по этому важнейшему вопросу, который, может быть, Вам угодно, по вполне понятным причинам, хранить в полнейшей тайне. Я надеюсь, однако, что Вы не осудите меня, если я выскажу некоторые соображения с чисто местной точки зрения. Если вопрос десанта действительно обсуждается и если бы сей последний по тем или другим причинам нельзя было произвести на побережье у самого Константинополя и решено было бы воспользоваться болгарскими портами, то наиболее целесообразным приемом был бы не дипломатический шаг перед правительством для получения его согласия, а личное обращение государя императора к королю и народу болгарскому телеграммой с возвещением, что нужды и интересы славянства потребовали принятия такой-то меры, которая не может не вселить в сердца всех болгар и у их государя сердечного отклика, что вся будущность Болгарии решается в данную минуту и что Россия, верная своим заветам и традициям, позаботится о младшей сестре, которая должна отнестись к ней в этот решительный момент с полным доверием. Скрытое[442] обращение в такой форме увлечет весь народ; ни король, ни правительство не будут в состоянии противостоять. Для наиболее верного успеха было бы все-таки полезно подготовить общественное мнение внутри страны, и в этом деле мог бы оказать большую услугу экзарх. Пользуясь огромной популярностью, экзарх выступает открыто лишь в редких, особо важных случаях, почему его выступления производят всегда в народе большое впечатление, как то было с его посланием против унии. Не говоря ни о каких решительно конкретных мероприятиях, экзарх мог бы лишь призвать народ к тесному единению с великой Россией в важнейший момент, когда решается судьба славянства вообще и Болгарии в частности. Обращение государя императора к народу болгарскому несколько дней после такого послания, в которое, смею утверждать, экзарх положит всю свою душу и всю свою преданность родине, не может не произвести должного впечатления. Если бы десант был решен на константинопольском побережье, а в болгарские порты предполагался бы только заход наших военных судов, то и в таком случае вышеуказанный прием, мне кажется, обеспечивал бы полный успех нашего начинания[443]

Савинский.

230. Российский посланник в Софии А. А. Савинский министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 122. 28 февраля ⁄ 13 марта 1915 г.

Ссылаюсь на Вашу телеграмму № 992.

Если условия плавания по Черному морю позволяют, то не считали ли бы ваше высокопревосходительство целесообразным заход в болгарский порт нашего торгового судна под каким-нибудь предлогом, например для нагрузки той медной руды, которую, согласно телеграмме товарища министра № 1033[444], наше военное министерство решило приобрести. Морским офицерам и техникам, которые могли бы находиться на таком судне, было бы легко путем разговоров с пилотами и личного наведения [справок] ознакомиться со всеми необходимыми подробностями. Конечно, им должна была бы быть предписана величайшая осторожность.

Савинский.