Контракт со смертью

Неожиданная встреча с Тамерланом Четоевым. Он снимался в нашем «Я — русский офицер», играл командира боевиков. Попадание в образ — стопроцентное. Сейчас воюет в Запорожье. Как только началась операция, сразу же пошёл добровольцем. Похудел, усталость в глазах и одновременно радость. Я едва справился с комом в горле — слёзы так и наворачивались. Старею, сентиментальным становлюсь, нервы уже ни к чёрту. После съёмок ребята стали родными. Как чувствовал, что не усидят мужики дома, что обязательно сорвутся, и мысленно молил Господа, чтобы миновали их пуля или осколок.

С ним снимались Алан Сагалаев и Гриша Чавранов — тоже играли боевиков, а теперь воюют не по-киношному, а на настоящей войне. Тамерлан и Алан — осетины, Гриша — казак. Алан сражается в осетинском отряде добровольцев, Гриша и Ильдар Ильясов (в фильме он водитель «буханки») — в составе 58-й армии. Ну ладно, Гриша и Ильдар — люди военные, на службе состоят, под присягой ходят, им сам Господь велел страну защищать, а Тамерлан и Алан — актёры. Могли ведь и отсидеться, под мобилизацию всё равно не попадали, ан нет, сами пошли, добровольно. Хотя нет, не могли отсиживаться, когда Родина в беде: осетины — воины прирождённые, отважные и бесстрашные.

Долго не выпускал руку Тамерлана из своей, всё что-то говорил ему на прощание, потом обнял, сунул в карман куртки девяностый псалом — «Живый в помощи». Дай-то бог вернуться вам живыми, мужики.

Сентябрь

1

Балаклея — лопнувший нарыв бездарности, самонадеянности и глупости. Неправда, что удар укров был неожиданным.

Неправда, что у нас было совсем хреново с силёнками, и мы ни при каких условиях не могли его остановить.

Неправда, что у укров был создан мощный броневой кулак, проткнувший нашу оборону.

Неправда, что это малозначимый локальный тактический успех украинской армии.

Балаклея — это затрещина нашим «великим полководцам» и пощечина политикам. Хотя что им пощечина, коли совести всё равно нет — щипачи да барыги. России пощечина, нас унизили.

Ещё с середины августа разведка забрасывала штаб рапортами, сообщениями, донесениями о накапливании сил. Агентура сообщала о движении техники и мотопехоты к Чугуеву. Да ВСУ и не скрывали готовящееся наступление, а болтливые политики трезвонили о нём на всех каналах.

Успевшие набраться боевого опыта части, подразделения, дивизии и армии перебрасывали на юг, заполняя бреши луганскими резервистами, чевэкашникам, горсткой росгвардейцев, луганской милицией и еще бог знает кем. Все имеющиеся в наличии силы растягивали в тоненькую цепочку, оставляя гарнизоны лишь в городах. Причём порой без связи, обеспечения флангов, элементарного слаживания. Росгвардия сама по себе, элэнэровская милиция — в отморозке, барыжат по полной, армейцы не очень-то озабочены соседями, «мобики» — сироты казанские. А ещё чевэкашники, спецы и прочая, и прочая, тяготеющая к сепаратизму.

Оправдываясь, наши стратеги говорят об использовании украинской армией тактики сирийских игиловцев. Даже если это так, то она что, в новину нашим генералам-сирийцам? Или они там занимались лишь приобретением бронзулеток на грудь, так щедро раздаваемых властью? Тактика игиловских пикапов — это давно забытый прием тачанок батьки Махно. Вот ведь как получается: то, что так хорошо было известно босоногим погонщикам ишаков, оказалось откровением для наших академических генералов. Учиться надо, господа, учиться в том числе и у врагов, и даже в первую очередь у них.

Укропы применили «трёхэшелонную тактику»: сначала силы специальных операций на «тачанках», затем регулярные бригады десантно-штурмовые, механизированные, мотострелки, а уж потом батальоны теробороны. Может быть, ошибаюсь, потому что вижу только то, что передо мною. Поднимись на крышу дома — горизонт уйдёт, и откроется многое, ранее невидимое. В оперативном отделе видят за горизонтом — сеют по крупицам информацию и выстраивают мозаику. Или калейдоскоп? Или вообще пасьянс? Или тупость и леность одолели настолько, что мыслительный процесс стал недостижим и недоступен?

И Вербовку, и Балаклею, и Боровую фактически взяли вот такие «летучие» группы пикапов с установленными в кузовах пулемётами и ПТУРами[76]. Влетели на улицы города, поливая направо-налево огнём и сея панику, выскочили, а дальше пошла пехота. Но не везде прошла, наткнувшись на ожесточённое сопротивление редких групп бойцов и даже одиночек, не парализованных страхом и с надеждой ждавших помощи. Потому и пустились укры в обход, обходя город с юго-востока и беря его в окружение. Лишь в Балаклее два сводных отряда Башкирского и Самарского СОБРов двое суток держались и вышли только по приказу, прорвав окружение. Диву даешься: ну почему наше командование так любит создавать ситуации «шестой роты»?[77] Окруженные и брошенные спецназовцы второй бригады СПиН в самом Харькове, дравшиеся до последнего патрона в горящей школе, — «шестая рота».

Под Камышевахой полтора десятка бойцов, окруженных в подвале дома, но не сдавшихся, — «шестая рота».

Взвод 200-й арктической под Слатиным — всё та же «шестая рота»!