«Контрреволюционер» Сталин. По ту сторону марксизма-ленинизма

До сих пор западные аналитики не понимают феномена этого сталинского трюка – как он это сделал? Ну невозможно главу завода воспитать за 4 года! Невозможно! Как это получилось? Но есть один – тот, кто не просто понял, но и взял в оборот сталинские идеи, основав целое течение – по своему имени кейнсианство. Это был Кейнс. Суть его в организации государством мобильного внутреннего оборота путем как раз использования неэкономических составляющих!

Как перевести потребительское «хочу» в потребительское «надо»? Суть состояла в том, чтобы убедить массы, что производимое национальной промышленностью – это высший класс и это надо покупать. Даже если продукт не был таким. И задача состояла не столько в производстве продукта, сколько в искусстве свободного принуждения к его покупке. Свободное – оно скрытое. Скрытый разгон внутреннего спроса на своё – вот что становилось козырем экономики. И приоритетом становилось убеждение, что своё – это модно, это прорывно, авангардно, блестяще. То есть в продажах стали преобладать не экономические свойства продукта, а, так сказать, духовные, идеологические, популистские! Когда был клич «Покупай всё советское» – то на складах не лежало ничего и никто не смотрел в сторону конкурентов. Получалось, что победительными как раз были идеи, а не только станки. Более того, когда в голову вошло, что все советское – дрянь, первыми жертвами этого стали как раз станки.

Третья фундаментальная вещь, – организация скрытой и открытой конкуренции, которая всегда стимулирует культ инновации.

Уже на сегодня мы знаем, что Сталиным была организована конкурентная машина во всех отраслях. Конкурировали все со всеми. Сразу оговоримся: в этой конкуренции была сталинская юридическая хитрость: проигравшая сторона была отодвинута не Сталиным – а победившей стороной! То есть Сталин конкуренцию использовал для ухода от избыточной и ненужной своей ответственности. Но все знают тотальную конкуренцию всех со всеми по всем направлениям. Известна конкуренция среди самолетостроителей, танкистов, металлургов, хлебопеков, лесников, писателей, ракетчиков, наконец. Причём это было совсем не то, что потом назвали и оформили как социалистическое соревнование, где не было проигравших, – в сталинской конкуренции была ставка – всё или ничего, жизнь или суровый исход. Как говорится, всё по-настоящему. И вот умение организовать столкновение экономических, проектных интересов и сохранить баланс восторга от победы и ужаса поражения для общего результата – стало ключевым экономическим механизмом бурного роста страны. Причём проигравший понимал, что он может вернуться в поединок в любой момент.

Всё кипело конкуренцией и каждый знал – ты можешь, сделай сам, реализуй идеи, если не нравится, – сделай лучше. Это была страна победившей тотальной Инициативы.

Наиболее весомо это проявилось на войне. Война всегда испытание экономического механизма. Но вот подход. Покрышкин, уже ас, получает американскую «Кобру». В ней нравится скорость, ударная мощь, но летала она на малой высоте и у неё был ряд конструктивных дефектов – которые Покрышкин модернизировал сам, лично, как инженер, вводя свои инновации в «Кобру»! То есть он не стал ждать американских инженеров, а сам стал инженером – для своих задач. А способность вводить инновации, рискуя партийным билетом, это целая история для целого поколения людей прорыва. Тот же Покрышкин отстаивал новые тактики воздушного боя – и лишился партбилета. Но продолжал отстаивать! Никто сегодня не помнит имени его порицателя Исаева, зато все знают Покрышкина. А ведь если взять экономику воздушного боя, то разработанная тактика на «Кобре» (истребитель Belli Р-39 Airacobra нам «сливали» по дешевке американцы, считая его опасным из-за проблем в центровке), сделала его одним из самых экономичных и результативных самолетов Второй мировой, который прославили после модернизации не только Покрышкин, но и другие асы – Речкалов, Гулаев.