«Контрреволюционер» Сталин. По ту сторону марксизма-ленинизма

«Позвольте сделать несколько замечаний по поводу прочитанного письма. Какие выводы проистекают из этого письма? Вывод первый – “обдумать” вопрос о перемещении Сталина с поста Генсекретаря и заменить другим, с такими же качествами и проч., но без грубости. Делегации XIII съезда этот вопрос обсуждали, и я не считаю нескромностью, если сообщу, что все делегации без исключения высказались за оставление Сталина на посту Генсекретаря… Несмотря на это, непосредственно после XIII съезда, на первом же Пленуме нашего ЦК, я подал в отставку. Несмотря на мою просьбу об отставке, Пленум решил, и мне припоминается, единогласно, что я должен остаться на посту Генерального Секретаря. Что же мне было делать после этого, товарищи? Я человек подневольный, и я подчинился решению Пленума».

Следующая просьба Сталина об отставке относится к концу декабря 1926 года:

«В пленум ЦК (т. Рыкову). Прошу освободить меня от поста Генсека ЦК. Заявляю, что не могу больше работать на этом посту, не в силах больше работать. И. Сталин, 27.XII.26 г.».

Приведённые документы с настоятельными просьбами Сталина об отставке несколько не в ладу с его «жаждой власти» (когда ещё не было никакого «культа личности» и в этих заявлениях об отставке был большой риск).

А как с «жаждой власти» обстоит дело у оппозиционеров? Троцкий в той же книге «Преступления Сталина» пишет (в главе «Жажда власти»): «Когда в начале 1926 года “новая оппозиция” (Зиновьев, Каменев и др.) вступили со мной и моими друзьями в переговоры о совместных действиях, Каменев говорил мне в первой беседе с глазу на глаз: “Блок осуществим, разумеется, лишь в том случае, если вы намерены вести борьбу за власть”. “Как только вы появитесь на трибуне рука об руку с Зиновьевым, – говорил мне Каменев, – партия скажет: "Вот Центральный Комитет! Вот правительство!”’. Уже в течение ближайших полутора лет ход внутрипартийной борьбы развеял иллюзии Зиновьева и Каменева насчет скорого возвращения к власти… “Раз нет возможности вырвать власть у правящей ныне группы, – заявил Каменев, – остается одно: вернуться в общую упряжку. К тому же заключению… пришел Зиновьев”»[39].

Классовая динамика в кадровой стратегии против угнетения

Если Сталин консерватор, он принимает иерархию, а значит, признает внутри неё варны, то есть классы, а значит стоит перед угрозой классовых противоречий, а значит перед перспективой революции – по-простому классового переворота.

Классовый вопрос он решал качеством кадрового состава, который любое принуждение, любое угнетение начинал понимать как требование самореализации, требование иерархического роста. Если сказать проще, Сталин побеждал классовые противоречия – классовой динамикой – где требования квалитативной диктатуры были в приоритете.