Копье Вагузи

Послеполуденное тепло располагало к неторопливости. Хол поприветствовал местного лоцмана, даже не расстроившись его молчаливости, неготовности делиться секретами донных премудростей. И так видно: бухта сложная. Если нет полной, редкой даже для выров, памяти однажды увиденного, надо прилагать все силы для проводки галеры. Лоцман так и поступал. Хол, не желая мешать пожилому ару, нырнул и сам изучил корни скал, расщелины и мели. Притащил на борт несколько камешков со дна, отдал Тингали – гляди, вот он каков, знаменитый мрамор. Много его здесь, и не только зелёного…

Гладкая вода без звука обнимала борта галеры, стражи тянули два ходовых каната, выставив глаза над поверхностью и рассматривая порт. Небольшой, даже тесный. Три особых причала возле складов каменоломен. Два торговых, пока что пустых – не спешат с юга гости, весна только начинается. И один военный, там в ряд выстроились семь боевых галер семьи ар-Карса. Красивые корабли. Лоцман расслышал похвалу, оживился, пояснил: и быстроходные! Пять постарше, а два крайние новой постройки, их только осенью привели корабелы ар-Тадха и сдали здешнему хранителю замка.

Ларна глядел на порт, на тёмную воду в тени причалов, на яркую черепицу предзакатных, облитых сиянием, крыш. Тишина, благополучие, мирная северная красота… Вдали рисуется густой зеленью еловый лес, туман наплывает от него, смягчая узор теней и прорисовывая золотые пучки света. Вон и Тингали оживилась, охает, во все глаза глядит на такую-то красу и перебирает нитки: намерена шить платок про север, душа отозвалась и наполнилась. Нравится ей здесь. А он, капитан – хмурится. Чужой край. Нет здесь ни друзей, ни знакомых. Как ещё примут… Да, Шрон говорил со старым семьи ар-Карса и отослал курьера с тросном, просил оказать помощь и обещал возместить хлопоты в золоте. Здешние земли небогаты, и такое слово златоусого должно было сделать их гостеприимными.

Едва стало возможно попасть на борт с причала, по сходням взбежал рослый светловолосый мужчина. Городской охранник и заодно курьер. С поклоном передал Ларне тросн и отступил, ожидая ответа.

– Надо же, так сразу – и в гости, – усмехнулся капитан в усы. Глянул на Малька. – Сегодня же на закате меня и Тингали ждёт в своем особняке здешний шаар. Согласно просьбе златоусого, желает всё узнать о том, какая помощь нам надобна. Сверх того, порядок требует посетить его прежде, чем получим мы право гостить в замке выров.

– Ответ будет, брэми? – с поклоном уточнил курьер. Вполголоса пояснил: – у нас допустимым считается написать его на обороте тросна. Можно и коротко, сложностей никаких нет, чиниться никто не станет. «Прибудем на закате, спасибо». Или же: «Просим прощения, устали, перенесите на завтра», – курьер чуть улыбнулся. – Только ждут вас. Бигля годовалого забили, тушат мясо с луком, по нашему обычаю.

– Ладно же, раз по обычаю, – чуть поморщился Ларна. – Пиши: прибудем на закате.

– Вам пришлют провожатых, брэми, – оживился курьер.

– Вот чего не надобно, того и не шлите, особняки шааров я высматриваю сразу, нюх у меня на эти строения… особый, – прищурился Ларна. – Тот, на горушке, ведь да? Сами доберемся. Ждите.

Курьер откланялся и ушёл, не унижая звание городского охранника беготней и нелепой спешкой, годными лишь на пожаре. Ларна проводил его взглядом, обернулся и хмуро оглядел свою команду.

– На берег ни ногой, – велел он. – И отдыхать велю чтоб так, чтобы в путь по первому знаку быть готовыми, в единый миг. Хол, проверь дно ещё раз, мало ли, как сложится. Ты лоцман. Стражи, не отставать от Хола ни на сажень! Малёк… оставляю за капитана. Хол под твоей защитой.

– Тебе что-то здесь не нравится? – выбралась из каюты и шумно удивилась Тингали, уже успевшая надеть парадное платье и яркий южный платок с вышивкой собственного изготовления. – Красивый городок, тихий и маленький…

– Прогуляемся – тогда скажу сам, тих ли он и нравится ли мне. Идём.

– Рано еще…

Ларна по-волчьи оскалился и возражения иссякли, как случайные облака в небе над пустыней Арагжи. Тингали сбегала в трюм, добыла свою палку с узором танцующих ящеров и первой спустилась по сходням на берег. Ларна догнал, прихватил за локоть и потащил чуть не бегом по мраморным плиткам мостовой.

Город нравился Тингали, и это читалось в каждом её движении. Еще бы! Тут добывают мрамор, и для себя уж камня не пожалели. Узорными плитками выложена каждая улочка, даже малая, в торговой части города. Стены домов облицованы камнем, иногда только снизу, а порой и до самой крыши. Всюду выделка разная. Тут камень дикий, со сколами или намеренно грубой обработкой. Там наоборот, гладкий, как стекло, с природным узором, обычно скрытым от глаз, но проявленным во всей красе трудом усердного мастера полировки… От порта вверх идёт большая торговая улица, и прямо на мостовой стоят каменные вазы, глыбы и чаши – напоказ, для покупателя. Получается опять же – красиво.