Кордон «Ромашкино»

– Не любой, – возразила Мари. – Вон баба Яга, например, с Ледомирой не согласна. Ночью травы не растут, а без них Яге никак. Она в своей избушке отсиживается. Заперлась вместе с Василисой. Опытом обмениваются. А Иван их от лиха охраняет. Кощей тоже в замке укрылся. Он ведь как с Иваном сошелся, присмирел. Да и русалки на нашей стороне.

– А эти почему? – удивился Ник.

– Так Соловья Разбойника наслушались. Стихов его. Повлюблялись все поголовно. Поэт с нами, потому и русалки с нами. А заодно кикиморы и леший.

– С кем же тогда осталась Ледомира? Кто у нее в списке приближенных? – спросил Марк.

– Упыри всякие, оборотни. Пришлые они. Им здесь никого не жалко. Вот и приклеились к Ледомире, – грустно ответила Мари.

Глава 3

Туман

За очередным поворотом тропинка расходилась на три стороны.

– Тут по всем сказочным традициям обязан быть столб. Или камень. Про направо-налево-прямо. – Марк посветил фонарем и, действительно, обнаружил на вытоптанном пятачке огромный кусок гранита.

– Начинается! – буркнул Ник. – Никогда эти камни ничего хорошего не обещают. Куда ни пойдешь – то коня потеряешь, то жизнь.

– Нет у нас коня, – «успокоила» его Катя и принялась читать: «Налево пойдешь – никуда не придешь. Направо пойдешь – опять никуда не придешь. А писать, что тебя ожидает, если прямо пойдешь, нет никакого смысла, потому что кроме как „прямо“ идти некуда».

Первой захохотала Настя. Затем Карина и остальные.

– Ой, не могу! – хваталась за живот Катя. – Вот так указатель! Просто пестттня, а не указатель! Мальчишки, поглядите, тут поблизости сдохшие от смеха рыцари не валяются?

– Ни рыцарей, ни уржавшихся до потери сознания коней! – заверил Ник.

Когда кто-то очень долго находится в сильнейшем напряжении, лучшая (и неизбежная) разрядка – смех. Вполне здоровая реакция молодых организмов на возникшую ситуацию.

– Ладно, повеселились, и будет, – остановила веселье Катя. – Давайте думать, как реагировать на этот опус.

– А у нас есть выбор? Там же ясно сказано: хочешь не хочешь, иди прямо, – напомнила Настя.

– Может, все-таки разведаем, что там справа и слева? – предложил Ник. – Посмотрим, и тогда…

– Не надо, – остановила его Карина. – Мы с Мари знаем. С одной стороны берег широченной реки. С другой – обрыв.

– А прямо?

– Прямо – ничего особенного. Дорога как дорога. Все по ней ходят.

– Ясно. Идем прямо. И будь что будет.

Через несколько сот метров лес закончился. Далее тропинка спускалась в небольшой, поросший кустарником овраг. Впрочем, небольшим он мог лишь казаться. Настоящие его размеры скрывала тьма.

– Мари, – окликнула Катя, – не знаешь, что впереди?

– Ничего особенного. В прошлый раз мы с Кариной прошли там без проблем.

– Надеюсь, нам повезет не меньше. Вперед! – распорядилась Катя, и группа начала спуск.

Они продвинулись совсем немного, когда идущая впереди Катя остановилась.

– Ты чего? Опасность? – негромко спросил замыкающий колонну Ник.

– Да вроде нет. Туман. Густой-прегустой. Что будем делать? Переждем или?..

– А сколько ждать? Рассвет все равно не наступит. Этот туман может клубиться тут часами. И даже сутками. Если дальше дорога пойдет выше, туман закончится. Я предлагаю идти.

– Ник прав, – согласилась Настя. – Туман как туман.

– Тогда идем. Если что, возьмемся за руки. Нам еще потеряться в этом мире не хватало!

Катя инстинктивно вдохнула поглубже и шагнула в клубящуюся мглу. Да, такого густого тумана ей видеть не приходилось. Она хлопала глазами, пытаясь разглядеть хоть что-то впереди, по бокам – тщетно. И вдруг поняла, что совершила ошибку. Ну не мог такой туман быть обычным!

– Поворачиваем! – крикнула она.

Поздно! Загадочный туман поглотил звуки, и Катю никто не услышал. А если бы и услышал, повернуть было уже невозможно. Направление потерялось, ориентиров никаких. Даже сигнал Горынычу не подать: свет фонарика просто не пробьется сквозь туман. И все же надо было что-то срочно предпринять. Катя пошарила руками позади себя, надеясь нащупать идущую следом Мари, но руки встретили пустоту.

– Аааааа! – закричала Катя что было мочи.

Крик заглох у самого рта.

Руки и ноги вдруг стали ватными, веки отяжелели. Потом начало отключаться и сознание. Катя опустилась на дорогу.

«Спать! Спать!» – нашептывал туман.

– Как я хочу спать, – она закрыла глаза. В какой-то момент ей почудилось: «Каааатяяя! Берегиииись!» Кричал вроде бы Головин. Но голос был таким далеким, таким зыбким.

Прежде чем провалиться в сон, она почувствовала, как что-то ледяное и скользкое оплело и сдавило ногу. «Сидеть на холодном вредно», – всплыло последнее воспоминание из раннего детства и…

Что «и»? Ясно же сказано: воспоминание – последнее! Конец. Ладно, это шутка.