Королева. Последнее восхождение Луны (СИ)

— Да, — решительно подтвердила Элизабет. — Я с ней говорила, казалось, много часов. Но это была не та Джадис, которую знаем мы все, — Элиз тяжело вздохнула, и погладила крышку Алетиометра. — Она рассказала мне все. Как она была еще принцессой, как сестра и любимый человек предали ее, как моя тетка выкрала меня, как не хотела Джадис зло творить. Джадис вырвала свое сердце, потому что не хотела чувствовать боль — все, что она любила у нее забрали, все, кого любила она — предали ее. Та Джадис, которая захватила Нарнию и вправду не заслуживает какие-то добрые чувства. Но то, как Джадис стала такой — это да, это заслуживает сожаления.

Повисла пауза. Люси сжала руку Элизабет своей, а темнокурая посмотрела на нее как-то странно. Потом вопросительно изогнула бровь, а Люси покраснела. Три парня в лодке недоуменно глянули на девушек, но понятый лишь двум девушкам диалог так и остался между ними.

— Так что произошло с твоей родной матерью? — спросил Юстэс. Эдмунд недовольно посмотрел на него, но не стал останавливать девушку — ему стало интересно. То, что Юстэс в целом ничего не знал о том, кем была Джадис, что она делала, к чему стремилась, придавало его вопросы невинный окрас, он не пытался задеть Элизабет, и, кажется, искренни проникся ее историей. Каспиан, который знал, но не видел, на вопрос не отреагировал, или пытался сделать вид, что ему все равно. Но вот Эдмунд и Люси знали, кто такая Джадис, какой она вред принесла всей Нарнии, знали, что она — жестокая Белая Колдунья.

Но еще они знали Элизабет, и даже если Эд все еще находился в смешанных чувствах, он не мог, да и не хотел отрицать того, что Элизабет всегда заботилась о них. Даже о Питере и Сьюзен, которые были старше и часто хотели казаться сильнее и мудрее, чем они есть. Но в моменты слабости Элиз всегда была рядом, никогда ничего не требуя взамен. Единственный раз, когда ей самой нужна была помощь — те ее детские года, когда она, с разумом взрослой женщины, вновь оказалась в теле десятилетней девочки. Тогда Эдмунд смог прийти ей на помощь, помочь ей быть собой, а сейчас…

Неужели они отвернулись друг от друга из-за такой ерунды?

Люси внезапно вспомнила слова, которые Элизабет впервые сказала в глаза своей матери, тогда еще принятую за тетку.

− Ты трусиха! Поэтому ты считаешь себя Королевой? Потому что тебя назначили палачом? Ты прикрываешься законом, потому что знаешь, что сразись ты с нами в честной битве — проиграешь! Ты же так всегда делаешь, да? Порабощаешь слабых, тех, кто не может тебе сопротивляться. Пытаешься присвоить то, что тебе не принадлежит. Ни Нарния, ни Чарн не должны были принадлежать тебе, никто не ждал тебя. Ты, Джадис, словно собака напала из норы. Хватило бы тебе смелости прийти сюда, будь здесь Аслан?

Элизабет напала на нее, не физически, а словесно. Она защищала их, Эдмунда — Королева Чарующая их любила. Любила, возможно, больше жизни, но только Эдмунд был ее жизнью. Без него никто не представлял Элизабет, а без нее никто не представлял Эдмунда.

— Тот, кто был моим отцом, — сказала Элизабет. — Бросил Джадис, когда узнал, что помимо того, что она — великанша, она еще и джинша. Ее родители никогда не примут ребенка, в котором есть кровь человека — то есть меня. А потом, когда ее старшая сестра взошла на трон, Джадис решила, что будет бороться за него, чтобы обеспечить мне и себе королевское будущее. Они с сестрой договорились, что не будут использовать магию, но её сестра нарушила соглашение, хотя и понимала, что её способности слабее, чем у Джадис. И перед самой своей смертью она сыграла на единственном, что любила Джадис. На мне.

— Она выкрала тебя, выставив все так, будто спасает тебя. И я вырвала сердце из своей груди, чтобы не чувствовать скорби по единственному, что я любила больше чем власть.

Последним словом, которое сказала сестра Джадис, стало: «Победа». Затем Джадис произнесла Разрушающее слово и всё живое в мире Чарна обратилось в прах, кроме самой королевы.

В сознании Элизабет, Джадис-Белая-Колдунья не изменилась. Джадис высокомерна, жестока и властолюбива. Можно даже сказать, что жажда власти — это единственное, что движет ею. Ради неё Джадис готова абсолютно на всё — и на столетия ожидания, и на уничтожение всего живого, как это случилось в Чарне. Она хитра, умна и готова идти к своей цели разными путями. Когда нужно, Колдунья может запугивать, обманывать, соблазнять и даже умолять. Она прожила много лет и убеждена, что на пути к победе все методы хороши. Однако именно безграничная вера в своё могущество и подводит Джадис. Её самонадеянность и гордыня приводят к тому, что она убивает Аслана, будучи абсолютно уверенной в том, что знает всё о древней магии Нарнии.