Королева железного века против Рима

Камилла и Дидона изначально являются эффективными моделями лидерства в политической и военной сферах, несмотря на их пол. Ещё один пример показывает, что женщина-командир может преуспеть во время ведения войны. В «Истории Рима от основания города» Тита Ливия увековечена Клелия, ставшая успешным предводителем и заслужившая почести во время войны с Ларсом Порсенной во второй и третий годы существования республики. Клелия преуспевает, потому что не стремится проявить мужские черты в ущерб девичьим, а, скорее, усиливает женские добродетели собственными действиями, она использует мужскую смелость, чтобы защитить свою женскую скромность. Клелия следует образцам Горация Кокла и Муция Сцеволы, каждый из которых боролся за свободу и завоевал признание этрусков. Клелия была свидетельницей почестей, воздаваемых Сцеволе за его храбрость и, вдохновившись ими, сама решила добиться общественных почестей. Ей представилась такая возможность, когда она была послана в качестве заложницы к Порсенне. Обманув своих стражников, она стала командиром отряда дев (dux agminis uirginum), который смогла провести через Тибр обратно к своим семьям. После её побега Порсенна потребовал возвращения Клелии, но гнев его перешёл в восхищение. Этрусский царь ставил мужественную храбрость Клелии даже выше, чем поступки Горация Кокла или Муция Сцеволы. Порсенна уважал смелость Клелии и позволил ей вернуться в Рим с некоторыми из оставшихся заложников. Она выбрала самых молодых мальчиков и получила за это ещё больше похвал. В память об её подвиге был воздвигнут памятник нового типа: конная статуя у Святой дороги (via Sacra) как дань уважения её уникальному мужеству и назидание молодым мужчинам и будущим поколениям, чтобы те подражали её смелости. Рассказ Ливия о Клелии, скорее всего, фабула (вымысел, сказка), чем реальная (действительно произошедшая) история, призванная продемонстрировать, что и женщина может эффективно действовать в военной ситуации и проявить удивительную храбрость, которая должна служить примером для молодых мужчин.

В имперской римской историографии сохранилось понятие dux femina, но оно обычно указывает на угрозу, исходящую от женщины, которая взяла на себя роль вождя и которая облачена империумом. Женщины-командиры переворачивают установленные обычаем гендерные роли и имеют возможность подрывать власть и выхолащивать мужчин вокруг себя: если женщины ведут себя как мужчины, то мужчины должны стать слабыми, как женщины. Авторы поздней республики и ранней империи используют военные образы и наделяют женщины, которые действуют за пределами традиционной республиканской женственности, мужскими чертами, стремясь подчеркнуть опасность ситуации, когда женщина получит возможность влиять на традиционно мужские сферы. Военная метафора приобретает буквальный смысл в действиях Фульвии, жены таких исторических персонажей, как Публий Клодий Пульхр, Гай Скрибоний Курион и Марк Антоний. В качестве жены Антония Фульвия стала известна своим исключительно мужским характером и участием в Перузинской войне 41 года до н. э., в которой Антоний противостоял Октавиану. Римская литература изображает Фульвию как конфликтную и гипермаскулинную женщину: по мнению Веллея Патеркула в ней не было «ничего женского, кроме тела». Во время проскрипций, объявленных триумвирами, Фульвия проявила жестокость и мстительность. Она ответила категорическим отказом на ходатайство римских женщин, добивавшихся отмены налога на их имущество. После победы при Филиппах в 42 году до н. э. триумвиры разделили между собой империю, причём Антоний остался на Востоке, а Цезарь Октавиан вернулся в Италию для того, чтобы наделить землёй всех ветеранов. Фульвия, оставшаяся в Италии, обладала огромным влиянием на государственные дела; в частности, от неё зависело решение вопроса об африканском наместничестве и о триумфе её деверя Луция Антония, занимавшего в 41 году до н. э. должность консула. В своих «Филиппиках» Цицерон приводит ряд осуждающих речей против Антония, Фульвия подвергается критике за принятие финансовых, а также военных решений и тем самым ставит своего мужа под каблук. Хотя неясно, играла ли Фульвия активную роль в качестве полевого командира, доступные источники предполагают, что она выступала в качестве женщины-воина.