Королева железного века против Рима

Как литературное клише, термин dux femina означает женщину, которая ведёт себя как командир, наделённый военной властью. В то время как некоторые женщины-лидеры кажутся способными командовать армиями и вести мужчин к славе, женщины поздней республики и ранней империи приспосабливают эту идею к новым целям, скорее ослабляя, чем усиливая славу своих мужчин. Римские историки доказывают, что женщины, которые командуют, рискуют стать слишком мужеподобными. Тацит использует этот термин применительно к женщинам императорского двора, чтобы описать тех из них, кто неофициально присвоил себе часть мужской власти. Такие женщины преступают границы в военной, политической и бытовой сферах. Несколько женщин появляются во время военных действий и дают возможность сравнить их с Боудикой. Тацит описывает женщин империи в зависимости от мотивации поступков каждой из них и влияния на репутацию её мужа.

Во время правления Тиберия в качестве военачальников упомянуты две женщины: Агриппина Старшая, жена внука Ливии Германика, и Мунация Планцина, жена Гнея Кальпурния Пизона. Роли этих женщин рассматриваются по-разному, как в положительном, так и в разрушительном контексте. Агриппина Старшая – образцовая жена и мать шестерых детей, которые доживают до зрелого возраста, образец целомудрия и женской добродетели (pudicitia); однако она высокомерна и бросает вызов авторитету императрицы Ливии. Она сопровождает своего мужа в его походах за Рейн и дважды демонстрирует свою способность командовать. Во-первых, во время мятежа она уходит из лагеря со своим маленьким сыном Калигулой и не возвращается до рождения следующего ребёнка. Её отъезд – зрелище, увиденное армией Германика, из которой она уводит «горестное шествие женщин» (muliebre ac miserabile agmen). Единственный подобный пример полностью женского войска в походе во всём творчестве Тацита содержится в его описании женщин Моны. Тацит объединяет эти две группы женщин, предполагая, что, mutatis mutandis, метафорическая женская армия Агриппины действительно могла появиться. Однако Агриппина – единственная мужественная женщина в этой группе. Агриппина ведёт женщин в изгнание, и её отъезд позволяет Германику сделать выговор своим солдатам армии и тем положить конец мятежу.

Во второй раз Агриппина заявляет о себе более решительно. Когда армия Германика была окружена, Агриппина не даёт римлянам разрушить мост при отступлении. Тацит называет её «сильной духом женщиной» (femina ingens animi), которая взяла на себя обязанности полководца (dux) «и, если кто из воинов нуждался в одежде или в перевязке для раны, оказывала необходимую помощь». Её действия перекликаются с действиями германских женщин, упомянутых выше, и она более эффективна, чем её муж; однако не все считают её достойной похвалы. Узнав об обороне моста Агриппиной, Тиберий, по словам Тацита, начинает по-своему интерпретировать действия Агриппины в лагере: «Нечего делать полководцам там, где женщина устраивает смотры манипулам, посещает подразделения, заискивает раздачами, как будто ей недостаточно для снискания благосклонности возить с собою повсюду сына главнокомандующего в простой солдатской одежде и выражать желание, чтобы его называли Цезарем Калигулой». Тацит передаёт критику Тиберия по поводу влиятельного присутствия Агриппины и её сына Калигулы. Более того, Тиберий считает, что «Агриппина среди войска могущественнее, чем легаты, чем полководцы: эта женщина подавила мятеж, против которого было бессильно имя самого принцепса». По мнению Тиберия, демонстрация Агриппиной собственного сына в сочетании с её милитаристскими по духу действиями показывает, что она получила чрезмерную власть, недопустимую для женщины.