Королевство моря и скал

Бледные щеки Адриэль порозовели под веснушками. Я никогда раньше не видела, чтобы она краснела.

Внутри гостиница оказалась еще хуже, чем выглядела снаружи. Ковры были потертыми, обои потускнели от многолетнего дыма, а в воздухе стоял влажный, гнилостный запах. Было ясно, что большинство посетителей пришли сюда не ради атмосферы.

– Сюда, – сказала нам хозяйка гостиницы, пожилая женщина в испачканном платье, ведя нас наверх, на третий этаж здания. Лестница зловеще заскрипела под ногами.

– Ваш друг заплатил за две комнаты, – сказала она, указывая на две двери рядом друг с другом. Крыша была остроконечной, и Сэми пришлось пригнуться, чтобы войти. – Для меня не имеет значения, как вы разделитесь. Ванная в конце коридора. Горячая вода стоит дополнительной платы.

Мы с Зейди переглянулись, и я тут же выудила из кошелька одну из монет, которые дал мне Талин.

– Мы возьмем достаточно для всех нас, – сказала я. – И что-нибудь поесть для нашей подруги снаружи.

– Тебе придется отнести ей еду самостоятельно. Я не стану обслуживать блохастого любителя лошадей.

Я собиралась ей на это ответить, когда Адриэль прервала меня быстрым взглядом.

– Не вмешивайся, – сказала она, когда женщина ушла. – Лучше не привлекать к себе внимания. Хозяйка гостиницы может позвать стражу. – Она указала на комнату слева. – Мы с Норой займем эту комнату. Мы сможем собраться снова, когда все искупаемся и немного отдохнем.

Оказалось, что ванная комната состояла из одной металлической ванны, наполненной теплой водой, которая имела коричневатый оттенок еще до того, как я вошла. Но это был первый раз, когда все мое тело погрузилось в воду с тех пор, как я уехала из Варинии, и я была благодарна за это. Я смыла грязь с кожи куском мыла, предоставленного хозяйкой гостиницы, затем провела им по своим длинным волосам, которые были заплетены в косу на протяжении всего путешествия, чтобы они не запутались.

Искупавшись, я переоделась в свою последнюю оставшуюся чистую вещь – платье, которое Талин купил для меня у портного Риаги перед тем, как мы отправились в Галет. Было странно снова надевать платье после того, как я так долго носила брюки, а корсет казался стесняющим, хотя в нем не было косточек, как в тех новых платьях в замке.

Когда я вернулась в нашу комнату, Адриэль села на кровати и улыбнулась.

– Я и забыла, как ты выглядишь под всей этой грязью.

– Я тоже. – Я отыскала расческу в сумке, а затем приступила к долгой, утомительной работе по расчесыванию волос. Меня так и подмывало попросить Зейди о помощи, но у них с Сэми за неделю не было ни минуты наедине.

– Позволь мне, – сказала Адриэль, садясь позади меня на кровать. Она промокнула полотенцем оставшуюся влагу с моих волос и начала осторожно расчесывать снизу. – Скоро ты будешь ходить по своим волосам, если не будешь осторожна, – сказала она. – Я могла бы подрезать их, если хочешь.

– Я никогда не стригла волосы, – призналась я. – Как и Зейди.

– Тогда могу сказать, что ты опоздала лет на пятнадцать.

Я усмехнулась.

– Мама говорила, что длинные волосы – признак женственности. Чем дольше мы их отращиваем, тем более привлекательными мы становимся.

– Чепуха, – сказала Адриэль. – Волосы Шайло едва достают до ушей, но я бы сказала, что она очень привлекательна.

Я повернулась, чтобы взглянуть на нее.

– Правда?

– Дело не в волосах, Нора.

Я пожала плечами.

– Я знаю. Но трудно избавиться от того, что укоренилось во мне с младенчества.

– И ты удивляешься, почему ты все еще хочешь признания от варинийцев? Ты так старалась избежать такого образа мыслей, но привычка все еще подсознательно управляет тобой. Настоящую красоту нельзя создать косметикой или приколоть к голове. Я знаю, что ты это понимаешь.

Я вспомнила, что сказала мне Зейди перед тем, как я уехала в Варинию, о том, что именно моя внутренняя сила сделала меня красивой.

Но, может быть, Адриэль была права. Может быть, в глубине души я не отказалась от всех глупых правил, которые столько лет пыталась нарушить.

– Мне нравятся мои волосы, – сказала я наконец. – Даже если это потому, что какой-то части меня важно, что это женственно, или потому, что они такие же, как у Зейди. Я не хочу их срезать.

– Хорошо, – сказала Адриэль. – Мне тоже они нравятся. А теперь, если ты меня простишь, я сама приму ванну, пока эта грязь не подумала, что ей хорошо там, где она есть, и не решила остаться на постоянное место жительства.

Представлением владелицы гостиницы об ужине оказался жидкий суп, пугающе похожий на воду в ванне.

– Это будет стоить еще одной из тех золотых монет, – сказала она, ставя поднос на шаткий и подозрительно липкий стол в нашей комнате.

Мы с Адриэль посмотрели друг на друга и расхохотались.

Хозяйка гостиницы хмыкнула и посмотрела на нас сверху вниз, как бы говоря, что она серьезно оскорблена.

– Вам повезло, что я вообще взяла вас к себе. Никто другой в этом городе не придерживается таких свободных взглядов, как я. Я могла бы заявить на вас только за то, что вы находитесь на суше, – добавила она, глядя прямо на меня.

– Что? – спросила я, и мой желудок скрутило.