Корона Российской империи. Слава, честь и доблесть династии Романовых

Особенно полно об этой императрице высказался князь Михаил Михайлович Щербатов, российский историк XVIII века, который еще застал правление Анны Иоанновны: «Ограниченный ум, никакого образования, но ясность взгляда и верность суждения; постоянное искание правды; никакой любви к похвале, никакого высшего честолюбия, поэтому никакого стремления создавать великое, сочинять новые законы; но известный методический склад ума, любовь к порядку, забота о том, чтобы не сделать что-нибудь слишком поспешно, не посоветовавшись со знающими людьми; желание принять самые разумные меры. Любовь к представительству, но без преувеличения».

Как бы то ни было, но Екатерина ІІ и даже Елизавета Петровна, откровенно не любившая Анну Иоанновну, вольно или невольно подражали этой Государыне даже в мелочах.

А неосознанное подражательство, как известно, — лучший показатель искреннего уважения.

^{Великая княгиня Анна Леопольдовна, регентша при малолетнем императоре (худ. Л. Каравак, 1740)}

Иоанн Антонович

До нашего времени дошло лишь несколько чудом сохранившихся прижизненных портретов Иоанна Антоновича: две гравюры, одна небольшая акварель и парадная картина маслом «Император Иоанн Антонович ребенком», хранящаяся в запасниках Эрмитажа. Нумизматы наверняка вспомнят о барельефе императора-младенца на раритетных серебряных целковом, полтине и гривеннике. Причина такой малочисленности изображений этого Государя кроется в специальном указе императрицы Елизаветы Петровны. Она повелела тщательно изыскивать и уничтожать все связанное с ее предшественником, включая монеты с его изображением.

Безусловно, Иоанн Антонович — самый несчастный самодержец из всего монархического дома Романовых. Став императором в два с половиной месяца от роду, он спустя год был свергнут в результате очередного дворцового переворота и закончил свои дни более чем печально.

Впрочем, появление этого младенца на российском троне не предвещало такого конца. Уже через несколько часов после кончины Государыни Анны Иоанновны в Зимнем дворце было обнародовано ее завещание. Наследником престола провозглашался Иоанн Антонович, сын Антона Ульриха Брауншвейгского и Анны Леопольдовны, племянницы почившей императрицы. Кандидатура Бирона как регента не вызывала никаких нареканий. Как и положено по протоколу, собравшиеся трижды прокричали «Виват!» юному императору и поздравили Эрнеста Иоганна Бирона с назначением.

На следующий день младенца-императора с большим почетом перевезли в Зимний дворец. Процессию открывал эскадрон конногвардейцев — полка, созданного по приказу покойной Анны Иоанновны. Четверо высоченных гвардейцев несли золоченый помост с таким же креслом, в котором восседала кормилица с Иоанном Антоновичем на руках.

Впереди шествовал регент, позади ехала роскошная карета, запряженная восьмеркой лошадей, в которой сидела Анна Леопольдовна, мать императора. Весь Санкт-Петербург высыпал на улицы, чтобы поприветствовать нового самодержца.

Малолетнего Иоанна Антоновича поселили в царском дворце. В тот же день во всех церквях российской столицы был отслужен торжественный молебен. Постановление Синода учреждало новый порядок перечисления различных персон в ходе службы. Первым священники поминали императора Иоанна Антоновича, затем его мать Анну Леопольдовну, цесаревну Елизавету Петровну и лишь в самом конце — регента Эрнеста Иоганна Бирона.

Сенат тут же определил ему ежегодное жалование в полмиллиона рублей. Сам же Бирон назначил родителям маленького самодержца 200 000 в год. Не была забыта и цесаревна Елизавета Петровна, постоянно нуждавшаяся в деньгах. Ее довольствие было значительно увеличено.

Анна Леопольдовна, мать Иоанна Антоновича, мало разбиралась в государственном управлении. От нее требовалось лишь одно — быть хорошей матерью и примерной воспитательницей.

Едва переселившись в Зимний дворец, Анна Леопольдовна принялась по-немецки обстоятельно обустраивать быт сына. Мебельщики Зимнего трудились в поте лица, исполняя постоянные заказы для детской: специальная маленькая кроватка, набор стульчиков, миниатюрные столики, деревянные ходунки на колесиках… Вся детская мебель для безопасности обивалась мягкой фланелью и бархатом, украшалась золотыми вензелями Иоанна Антоновича. Дворцовые белошвейки, портные и обувщики также не сидели без дела.

Антон Ульрих, отец императора, оказался полной противоположностью своей энергичной и деятельной супруги. Женоподобный заика, жеманный, ограниченный и бесхитростный, он был одинаково нелюбим как императорским двором, так и своей женой, которая была связана с ним династическим браком.