Корона Руперта

— Лучше поспешите, — Вале осторожно поднял заговоренный клинок на уровень глаз, — иначе останетесь без завтрака.

Имперским волшебникам удалось провести утреннюю трапезу спокойно, никуда не торопясь. Особенно довольным этим фактом, естественно, выглядел южанин. Однако, едва выйдя из дома сборщика налогов, имперцы обнаружили Эсс Вале, со скучающим видом разглядывающего изящный узор на лезвии клинка Хоша. Ножны, на которые хозяин меча возлагал такие надежды, мирно покоились на коленях гроссмейстера.

При виде этой картины Бизард презрительно хмыкнул, а Ангельма откровенно расхохоталась:

— Хошик, на тебя хоть в чем-нибудь можно положиться?

— На самом деле сделано достаточно интересно, — отметил загорец, — сначала-то я искал наложенное на ножны заклятие. Искал и не находил. К моему счастью, человек оставляет следы на своих вещах, особенно на тех, которыми пользуется часто. Так вот, изучив следы господина Хоша, я выяснил, что меч в ножнах удерживается самой обычной механикой. А магию здесь можно было бы искать до скончания времен. Оригинально и достаточно неожиданно.

— Иногда успех приносят простые решения, — буркнул раздосадованный новой неудачей в заочном противостоянии с молодым загорским волшебником южанин.

— Красивая и мощная вещь, — Вале вернул меч хозяину и сделал приглашающий жест в сторону распахнутой дверцы кареты.

Первые часы путешествия прошли почти в полном молчании. Бизард не собирался слепо вверять свою жизнь в руки местного юнца, мнящего себя большой магической величиной. По загорским меркам он, может, и считался сильным волшебником, но в плане принятия политических решений, скорее всего, был просто мелкой сошкой, выполняющей волю старших командиров. То есть доверять его гарантиям безопасности было бы верхом глупости. Поэтому Старый неустанно следил за окрестностями, пытаясь отыскать любые следы слежки или сопровождения.

Справедливо рассудив, что если уж вопросом их безопасности занимается Бизард, то ей можно сосредоточиться на более приятных вещах, Ангельма пристроилась рядом с Вале и забрасывала его вопросами о княжестве.

Хош со скучающим видом смотрел в окно кареты, продолжая злиться за случай с ножнами на спутников, загорского мага и на себя самого. На себя — за то, что попытался утереть нос мальчишке, понадеявшись всего-то на искусно встроенную в узор защелку. На Вале — за то, что сумел с ней разобраться, а на Бизарда с Ангельмой — за то, что вновь позволили себе смеяться над ним.

А за окном мелькали засеянные поля, тучные луга с пасущимися стадами коров и овец, ухоженные сады и виноградники. Чем дальше на юг, тем больше на пути было деревень, хуторов и господских усадеб. И все, что попадалось на глаза путешественникам из Империи, было не то чтобы богатым, но ухоженным, основательным.

Ближе к полудню миновали небольшой городок Энья, сильно удививший гостей полным отсутствием городских стен.

— В последний раз в этом месте случилась война в те времена, когда города не было и в помине. А сейчас тратиться на сооружение стен нецелесообразно. Наши стены — это горы и морские рифы.

— Ничто не вечно, — бесстрастно заметил Бизард, глядя в окно, — когда-нибудь война придет и сюда.

— Если падет все Загорье, то никакие стены не смогут спасти Энью, — справедливо возразил Вале.

— Что, гроссмейстер, — поинтересовался Хош, — тяжело приходится на границах?

— По-всякому, — немного помолчав, ответил Вале, — с вашей стороны в последнее время беспокоят только богатые честолюбивые авантюристы, мечтающие расширить свои владения. Почему-то они считают, что, наняв тысячу-полторы воинов и десяток магов третьего-четвертого круга, сумеют прибрать к рукам все Загорье. Сбрасывая их с перевалов, мы каждый раз думаем, что теперь-то уж точно для всех наука будет. Но спустя год-два приходят новые искатели приключений — и все повторяется. А вот с Лэссэнай все гораздо хуже. Эти приходят большими силами и с каждым годом действуют все изобретательнее и настойчивее.

— Огнепоклонники — это всегда разворошенный улей, — усмехнулся бритоголовый, — им просто необходим внешний враг. Иначе они передерутся между собой.

— Империя для них слишком сильна, — тяжело вздохнул гроссмейстер, — а других соседей просто нет. Вот и лезут к нам.

— Ну, возможно, теперь, когда ты уничтожил Бу Асседо, — ласково промурлыкала Ангельма, — они успокоятся? Я бы на их месте задумалась — не каждый день неизвестный до сих пор волшебник одолевает Верховного мага целого царства.

— Хотелось бы надеяться, что одумаются. Но верится с трудом. Возможно, у нас просто будет передышка длиною в пару лет. Северную провинцию я точно хорошенько укреплю за этот срок. Нельзя допустить повторения ситуации.

Последняя фраза была произнесена нарочито небрежным тоном, что заставило имперских магов многозначительно переглянуться. Они дружно подумали, что подобным образом молодой человек дает завуалированный намек на то, что что-то знает об их причастности к проблемам его провинции. Возникла неловкая пауза, которую поспешил прервать Бизард: