Косьбы и судьбы

Во время заседания, наконец-то открывшегося Учредительного собрания, этой подлинной цели революции в её бюрократическом смысле, Церетели, как всегда, открыто и прямо потребовал от Ленина объяснений всех действий и призвал передать Учредительному собранию всю полноту власти. Другого ответа, кроме срыва заседания, Ленин предложить не мог. Большевики покинули зал заседаний Таврического дворца, увлекая левых эсеров. «В момент роспуска собрания чекисты по личному указанию В.И.Ленина выключили всю телефонную сеть Петрограда. Этой операцией руководил чекист, заместитель председателя ВЧКВ.В.Яковлев».216

На следующий день случилась трагедия, пролагавшая красный террор нового государства Советов – зверское убийство в Мариинской больнице, депутатов Учредительного собрания от партии кадетов А. И. Шингарёва и Ф. Ф. Кокошкина. Формально убийство совершил отряд матросов-анархистов Железнякова, который, как начальник охраны, сам был занят разгоном Учредительного собрания, где действовал по указанию Ленина. Но это Совет народных комиссаров РСФСР объявил партию кадетов «партией врагов народа» (вот, началось!), после чего они были арестованы. Противостояние накалялось с обеих сторон – ведь неделей раньше произошёл таинственный обстрел автомобиля Ленина.

«К сожалению и к великой опасности для свободы, рост новых социальных связей, скрепляющих страну, отстает от процесса распада, вызванного крушением старого государственного строя….

Стихийные стремления осуществлять желания и домогательства отдельных групп и слоев по мере перехода к менее сознательным и менее организованным слоям населения грозят разрушить внутреннюю гражданскую спайку и дисциплину… для насильственных актов, сеющих среди пострадавших озлобление и вражду к новому строю…».

В этом «Обращении Временного правительства к стране», ещё накануне предложения Петросовету войти в коалиционное правительство, превосходный юрист и бывший министр Временного правительства, Кокошкин, точно описал тот «разрыв общественного сознания», который вскоре не только «обеспечит» общество гражданской войной, но и объяснит терпимость к репрессиям любого масштаба.

Существует свидетельство, что Ленин лично дал порученцу указание предупредить Церетели о грозящей тому опасности, настоятельно посоветовав уехать в Грузию. Что было причиной? Благодарность за июльское спасение или уважение за честную, даже в непримиримости, всегда политически открытую форму борьбы?

Церетели, влиятельнейший представитель классической социал-демократии не смог, в итоге, предотвратить перехват власти экстремистами её крайне левого крыла. И разница между этими крыльями была глубже, чем между какими бы то ни было розными партиями. Она в различии понимания работы с силой истории – объективным движением сознания действующей общественной массы.

Плеханов «по прописям» ждал появления «правильного», сознательного, массово преобладающего пролетариата. Но, получается, что дождаться этого ему было бы не суждено. По историческим условиям России, всё так и окончилось… очередным крестьянским бунтом, но невиданной силы, последним.

Ленин понял это и «по личным обстоятельствам» не имел повода отказать себе в удовольствии эксперимента, разумеется, для «счастья» всеобщего и окончательного. Он воспользовался этим «девятым валом»… как серфингист пользуется прибоем. Там где меньшевики пытались действовать в пределах «исторической волны» или гасить её, он уже рассчитал, что этот вал можно оседлать. А вот удастся ли направить его или куда он вынесет? Надо было воспользоваться им, вскочить на историческую волну…, чем бы это ни кончилось.

Правда, у него была оправдательная идея, но как теория совершенно не обоснованная, и в прямом, плоском значении, безусловно, неверная – о возможности достичь следующей стадии общественного развития, минуя предыдущую. Весь современный откат в предысторию тому свидетель. Можно говорить о подобной возможности лишь в отношении индивидуального сознания, а об общественном лишь теоретически – как о таком массовом способе подготовки индивидуального сознания, которое могло бы сравниться с проживанием этих «уроков» всем обществом. Это пока, и, тем более в недавнее историческое время, лишь научная фантастика. Мы это можем видеть по себе. Несмотря на грандиозные «цивилизационные» достижения, в «культурном» соответствии общественного сознания произошёл колоссальный провал. «То же» не выходит, выходит нечто «иное», а цена уплачена немалая.

Но что же случилось потом в Грузии? Что же там сумели сделать Церетели, Чхеидзе с их политическим опытом, ещё в Петрограде представлявшие передовую русскую социал-демократию? К Октябрьскому перевороту в Петрограде, на Грузию приходилась треть всех членов партии РСДРП (м) по стране!