Косьбы и судьбы

Сталин не отступал от программы Ленина. Крестьянство должно быть внешней силой (в теории – пролетариатом) приведено к «новой вере» – владению землёй исключительно в новой «общенародной» форме – социалистической. (А от частной земли отказывалось ещё само русское крестьянство!) Иначе всё разваливается. Главное начало социализма – уничтожение эксплуатации (по крайней мере, «человеком») изъятием у частного собственника средств производства.

Сталин в любой момент всегда имел решающий перевес в окружающем его активе политических фигур с простым, но несокрушимым набором нескольких проверенных догм. Пресечение им любых попыток к реставрации капиталистических отношений, это совершенно верная реакция религиозного системщика, который знает, чего стоит принципиальная доктринальная уступка. (После Горбачёвской «перестройки» это стало очевидным).

Это и есть «Великий Инквизитор» Достоевского. Мы только никогда не узнаем тайну степени его сознательности. Понял ли он, что стоит перед непреодолимой стихией народа, впавшего в метафизику абстрактных идей, затопившим всё, и в котором растворяются, как льдины в половодье «культурные люди» царизма? И выбрав единственное средство, как личного спасения, так и государства – обрушил эту метафизику, как скалу, им на голову?

Или, скорее, он сам, как раз и есть тот самый метафизик, который как нельзя более соответствовал тогдашнему народному духу и, принимая решения по схеме: «да» – «нет», с удовлетворением отмечал, что и это «работает»?

«… и примкнул к сонму тех, которые исправили подвиг твой»208

Когда он ещё учился для успеваемости, то переходил в следущий класс «по первому разряду» – лучшим учеником. Мого лет спустя, определяя задачи лично подчинённому отдельному виду авиационных сил – авиации дальнего действия, собственно, стратегической бомбардировочной авиации, он порой достигал чрезвыяайно масштабных сдвигов в обстановке. Непосредственно командовал ею, прошедший к руководству исключительно за профессиональные и деловые качества Александр Голованов, впоследствии маршал авиации. В его мемуарах описан случай, когда как-то раз, в отчаянии от поставленной перед ним сложной организационной задачи он не сдержался и прямо в лицо выпалил Сталину: «Кто я? Всего лишь лётчик!». На что тот сразу и, очевидно, искренне возразил: «А я? Всего лишь агитатор!»…. Агитатор…. пропагандист…. а «по старому» – проповедник, с выданной ему историей личной компенсацией в виде метафизической утехи абсолютной властью слишком ограниченного применения: «Завтра сожгу тебя. Dixi».209

Его историческая роль конкретно трагична: за счёт «внутреннего займа» у духовности народа – привычки к общинному труду и способности к уравнительному общежитию, идти не к освобождению духа, а, наоборот, к тоталитарному государству с управляемой промышленностью и прогрессивной системой сельского хозяйства. Задача: обеспечение паритета с передовыми капиталистическими странами к очередному кризису империализма (воевала не только Германия).

«И вот, убедясь в этом, он видит, что надо идти по указанию умного духа, страшного духа смерти и разрушения, а для того принять ложь и обман и вести людей уже сознательно к смерти и разрушению, и притом обманывать их всю дорогу, чтоб они как-нибудь не заметили, куда их ведут, для того чтобы хоть в дороге-то жалкие эти слепцы считали себя счастливыми. И заметь себе, обман во имя того, в идеал которого столь страстно веровал старик во всю свою жизнь! Разве это не несчастье?».210

Петр Капанадзе вспоминал такие слова «Кобы»: «Помню годы нашего пребывания в Горийском духовном училище: «Надо учиться и учиться», – говорил Иосиф, – «чтобы помочь крестьянам».211

Постарел наш друг Ниника,

Сломлен злою сединой.

Плечи мощные поникли,

Стал беспомощным герой,

Вот беда! Когда, бывало,

Он с неистовым серпом

Проходил по полю шквалом —

Сноп валился за снопом.

По жнивью шагал он прямо,

Отирая пот с лица,

И тогда веселья пламя

Озаряло молодца.

А теперь не ходят ноги —

Злая старость не щадит…

Все лежит старик убогий,

Внукам сказки говорит.

А когда услышит с нивы

Песню вольного труда,

Сердце, крепкое на диво,

Встрепенется, как всегда.

На костыль свой опираясь,

Приподнимется старик

И, ребятам улыбаясь,

Загорается на миг.

Стихотворение было опубликовано в еженедельнике «Квали» («Борозда») в № 32 за 1896 год., под псевдонимом «Сосело». Сосело – Coco – Иосиф Джугашвили – будущий Сталин.