Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса

– Конечно, ведь это ты его пристрелил, – проворчал раджпут. – Должен признать, что вы, маратхи, превосходите нас в стрельбе.

Разбойники Синдхии, испуганные меткостью выстрелов на таком расстоянии, попадали на землю, прячась за своими конями. Они понимали, что им противостоят всего двое, и тем не менее не решались атаковать.

– Будем ждать? – спросил раджпут.

– Еще чего! Когда они очухаются и рискнут продолжить погоню, мы успеем затеряться в джунглях. Куда-то эта звериная тропа да приведет.

– Значит, по седлам?

– По седлам, друг. И да помогут нам все боги Индии.

– Я-то больше полагаюсь на оружие, чем на помощь Брахмы, Шивы и Вишну… Наши боги словно оглохли и больше не слышат молитв. Может быть, белые миссионеры правы и они вовсе не боги, а фальшивые идолы.

Он сжал коленями бока своего скакуна, и тот помчался по тропе вслед за конем Каммамури.

Глава 8

Почтовая карета

Проход в бамбуковых зарослях был, скорее всего, проделан какими-то крупными, сильными животными, слонами или носорогами, потревоженными то ли охотниками, то ли хищниками. По нему без труда могли проехать бок о бок пятеро всадников.

Вокруг стеной стоял бамбук тулда – один из самых высокорослых видов этого растения, достигающий в высоту пятидесяти футов. Его боковые побеги переплетались, образуя настоящую сеть.

– Как бы нам тут не увязнуть, – сказал маратха. – Смотри, чтобы конь не споткнулся. Могольские скакуны больше приспособлены для долгого бега, тут им нет равных. Впрочем, я уверен, мы проедем, если будем осторожны. Интересно, кто протоптал эту тропу? Только перепуганные насмерть дикие слоны способны пройти сквозь эдакие джунгли.

– Причем стадо, должно быть, немаленькое, – заметил раджпут, понуждая коня перескочить через очередной завал.

– Сотня голов, не меньше. Что ж, слонов в Ассаме хватает.

– Главное, чтобы они на нас не напали.

– Теперь-то они вряд ли вернутся. Слонов не назовешь скороходами, а когда за ними гонятся, они сопят, точно паровозы.

– А что делают сейчас бандиты Синдхии?

– Почем мне знать? Полагаю, тащатся за нами на почтительном расстоянии.

– И холера их не берет. Мне казалось, тот белый доктор был уверен в своем вареве.

Каммамури пожал плечами:

– Холера разразится, когда в Ассам заявятся нищие сундарбанские маланги. Но от Сундарбана до Ассама добрых три месяца пути, так что зараза, надеюсь, пока нам не грозит.

– Думаешь, сахиб? – Раджпут натянул повод, и его конь перемахнул через толстенный ствол поваленной пальмы. – Что ты имеешь в виду?

– Через два месяца Ассамом будет править либо Синдхия, либо господин Янес. Война только началась, друг, жестокая война. Рани сумеет вернуть себе корону лишь при помощи горцев.

Так они ехали около часа. В джунглях стояла тишина. Внезапно конь Каммамури, скакавший вторым, тонко заржал и встал на дыбы. Раджпут сдернул с луки седла карабин и крикнул:

– Что случилось?

– Кажется, за нами погоня.

– Люди Синдхии?

– Сомневаюсь. Те должны были отстать.

– Тогда кто?

– Придержи-ка своего коня.

– Хорошо.

– Прислушайся. Ничего не слышишь?

– Какой-то топот. Словно сквозь лес ломится стадо слонов.

– Нет, это не слоны, – покачал головой Каммамури. – Это куда хуже.

– Тигры?

– Носороги, друг.

– И они идут по нашему следу? – Раджпут побледнел.

– Не знаю.

– Но как ты отличаешь слоновий топот от носорожьего?

– У носорогов шаг тяжелее и отрывистее.

– Думаешь, они на этой тропе?

– Пока сложно сказать.

– А если…

– Тихо!

По джунглям разнесся странный пронзительный вопль.

– Неужто я ошибся? – проговорил Каммамури, осаживая нервного коня и оглядываясь по сторонам в поисках врага.

– Нет, приятель, ты не ошибся. Я не единожды слыхал это хрюканье, в наших краях часто охотятся с копьями на носорогов.

– Знать бы, сколько их. – Маратха вслушался в неумолимо приближающийся неровный галоп. – По-моему, он один. Впрочем, даже с одиночкой нам придется попотеть, прежде чем мы его завалим. У носорогов дубленая шкура, пули почти не причиняют им вреда.

– Может, поедем дальше? – Раджпут заметно волновался.

Каммамури хотел было ответить, когда совсем рядом вновь заверещали. На тропу вывалился огромный, футов пяти в холке, разгневанный зверь и двинулся прямо на всадников. Он был весь покрыт грязью, лишь белел на лбу острый длинный рог.

– Ходу! Ходу! – вскричал Каммамури.

В этом не было необходимости. Перепуганные кони сами помчались стрелой, резво перепрыгивая через препятствия. Подслеповатый носорог, разглядев наконец всадников, остановился, будто в недоумении от столь неожиданной встречи, затем припустил за ними. Чудовище, способное поспорить по силе со слоном, сносило все на своем пути. Носорог опустил голову чуть ли не к самой земле, его рог разбивал толстый бамбук в щепу.

Тигры и леопарды опасны, даже знаменитым охотникам нелегко с ними справиться. Однако носороги – хуже всех животных, населяющих джунгли Индостана. Кажется, они постоянно охвачены исступленным бешенством: носятся туда-сюда, бодаются с деревьями, валят их на землю, нападают на шакалов и нильгау, которые ничем не могут им навредить. Хищники обходят этих безумцев стороной, предпочитая драке бегство.