Красные крылья

Старик долго водил пальцем по карте.

— Тут!

— Так я и думал.

Дальнейший разговор Саньку показался не очень интересным; тем более новые его знакомцы показывали на колеи, оставленные самолётными колёсами, и что-то говорили по-своему. Он не понял ни слова. Тогда мальчики стали подпрыгивать на месте, приглашая и его последовать их примеру, что он незамедлительно и сделал. И к собственному удивлению и радости, обнаружил, что песок под ногами пружинит и подбрасывает кверху.

К прыгунам присоединялись всё новые и новые дети, вот пристроилась девочка с косичками и, наконец, Ширяшкин — тут уж всеобщей радости не было предела. А колеи длинные! Всем детям и даже взрослым хватит места.

Лицо девочки показалось Саньку мучительно знакомым. Где он её видел?

Подошёл отец. Поглядел на детей, на Ширяшкина и сказал:

— Эх, Ширяшкин! Ходить бы вам в детский сад, а не на войну.

— Я согласен, Степан Григорьевич. В детском саду лучше.

Приблизилась к детям и штатская женщина. Ей, видно, тоже хотелось попрыгать, но она сдерживала себя, для чего делала строгое лицо.

— Идите к нам! — позвал её Ширяшкин.

— Идите-идите! — позвали дети.

Женщина заулыбалась, шагнула, но в последний момент передумала:

— Вот ещё! Что я, маленькая, что ли?

— Будьте как дети! — посоветовал ей Ширяшкин. — И не делайте такое серьёзное лицо — это вам не к лицу.

— А вы, Ширяшкин, если честный человек, то извольте съесть горсть песку. Вы обещались. Есть свидетели.

— Пожалуйста! Хоть две. Но я имел в виду сахарный песок.

ХОЗЯЕВА ОСТРОВА

Стрелок забрался в тень, отбрасываемую крылом, и, устроив под голову заглушку, заснул. Флажок трепыхался на ветру, как красная рыбка.

А дети всё продолжали прыгать на упругих колеях.

Старший мальчик сказал, что его зовут Курбан, и стал в знак особого доверия к Саньку перечислять имена отца, дяди, деда, прадеда, прапрадеда. Прыгал и всё перечислял, перечислял.

— Запомнил? — спросил он.

— Запомнил, — соврал Санёк.

— Сейчас напишу, — засомневался в Саньковой памятливости Курбан. — Тогда обязательно запомнишь.

Ом сел на песок, старательно вывел пальцем букву «Ю» и наткнулся на сидящую под песком ящерицу. Все кинулись её ловить, и, таким образом, имена родичей Курбана остались ненаписанными на песке, а ящерка поймана.

Осмотрев пленницу со всех сторон и подразнив — она небольно кусала пальцы, — ей вернули свободу.

И тут Санёк обнаружил за пазухой гильзу и, конечно, не мог не похвастаться трофеем, добытым в воздушном бою.

— Подары! — сказал Курбан. — Ну, подары. Будет память.

— Подары! — пискнула девочка и заулыбалась.

Сане к заколебался: жалко. Но потом всё-таки подарил.

Курбан обрадовался и сказал Саньку, что он джигит.

— В следующем бою я их наберу хоть сто штук, — бросил джигит небрежно и поймал на себе восторженный взгляд девочки.

И тут всё враз стало на свои места: она — Монгола! А когда улыбнулась, он уверился в том окончательно. Его сердце радостно забилось.

— Я тебя знаю, — сказал Санёк.

— Хорошо, — ответила девочка и заулыбалась.

— Когда подрасту, прилечу к тебе на красном самолёте. Мы полетим в Африку.

— Вот хорошо! — обрадовалась девочка. — Обязательно прилети. Не забудь.

— Ни за что не забуду.

— Я буду ждать твой самолёт. Прилетай поскорее.

Приятели Курбана рассматривали гильзу со всех сторон, насыпали в неё песку, свистели по очереди в горлышко.

— Фашиста сбили, — сказал Санёк. — Из пулемёта. Этой гильзой. У меня их много.

— Баракалла! Машалла! — воскликнул Курбан. — Вот джигиты!

— В море упал фашист. Утонул.

— Смерть фашистским оккупантам!

— Он сбил.

Санёк показал на стрелка, который мирно похрапывал под плоскостью в холодке.

— Баракалла! Машалла! Вот молодец!

Ребята подошли к стрелку и, присев на корточки, принялись его рассматривать.

— Он и до того сбил двух фашистов, — продолжал Санёк, бросая взгляды на Монголу.

— Какой джигит! Как его имя будет?

— Дядя Иван. Эта гильза от его пулемёта.

Курбан и его приятели снова занялись гильзой, которая после рассказа Санька приобрела дополнительную ценность.

— Как тебя зовут? — спросила Монгола.

— Санёк.

— Санёк — это хорошо, — одобрила девочка и заулыбалась знакомой улыбкой.

А тем временем к самолёту подъехала тележка, которую вёз ишачок, а в тележке высокий старик — самый старший на острове.

Мужчины выгрузили котёл, бидон с водой, чайник из красной меди, лепёшки.

Санёк рассматривал ишачка. Ну до чего же он хороший!

— Кушать надо мало-мало, — сказал главный старик.

— Сколько мы вам должны за хлеб-соль? — спросил полковник.

— Зачем обижаешь? Разве с гостей берут деньги? А вы больше чем гости.

Старик рукой показал, где располагаться, и сам сел рядом с полковником.

— Только гоните фашистов с нашей земли, — сказал он.

— Не сомневайся. Кто к нам с мечом придёт, тот от меча погибнет. Это сказал наш предок Александр Невский.

— Правильно сказал наш предок! — одобрил старик. — Хорошие слова. Надо запомнить. Повернулся он к своим товарищам — те закивали головами:

— Якши. Хорошо. Запомним.

А стрелок всё продолжал спать.