Читаем Крепость тёмная и суровая: советский тыл в годы Второй мировой войны полностью

Наиболее распространенной болезнью среди рабочих завода в настоящее время является дистрофия. Так, за февраль месяц через Здравпункт с этой болезнью прошло 240 чел., в марте 70, в апреле более 250. Имеется значительное количество больных умерших от этой болезни. Так за 1 квартал умерли 38 чел., из них 25 в больнице, причем 21 чел. из числа поступивших в больницу умерли в сутки. Остальные 13 чел. умерли в общежитиях.

В апреле умерли 14 чел. Всего с начала 1943 г. по 30.4.43 г. – 52 чел. В указанные цифры не вошли больные и умершие в семьях, учет каковых не ведется[1084]

.

К середине 1944 года завод № 63 потерял из‐за больничных рекордное число дней, особенно в июле, когда количество пропущенного времени на одного рабочего за месяц сравнялось с годовыми показателями, причем 43 % рабочих ушли на больничный с дистрофией, с большим отрывом опережавшей другие причины[1085]

. Авторы многих отчетов полагали, что в основном дистрофией болеют находившиеся в группе риска «узбеки» и другие рабочие из среднеазиатских республик, но к январю 1944 года уроженцев Средней Азии, работавших на заводе № 63, уже отправили домой, а ситуация с дистрофией на протяжении следующих шести месяцев только ухудшалась. По словам одного врача, дистрофия была неизбежна: рабочие получали не более 1700 калорий в день, тогда как им требовалось 4000 калорий. Более того, с 1942 года государство направляло иссякающие запасы продовольствия в первую очередь на заводы; магазины закрывались, поэтому членам семьи, находившимся на иждивении рабочего, негде было отоваривать свои карточки. Тот же врач так оценивал положение дел, сохранявшееся до середины 1944 года:

Одной из очень важных причин роста заболеваемости я считаю невнимательное отношение ОРС [отдела рабочего снабжения] к снабжению иждивенцев рабочих. Это заключается в том, что ОРС иждивенческие карточки не отоваривает и поэтому рабочий вынужден кормить свою семью из своего личного пайка. Поэтому неудивительно наличие у нас случаев дистрофии у рабочих, получающих «килограммные» карточки [то есть килограмм хлеба в день – максимальный паек]. Естественно, что рабочий оставит себе 500–700 грамм хлеба – остальное отдает семье; ясно, что полагающийся ему, рабочему, обед – он полностью не съедает и часть его – процентов до 50 – несет домой. Я лично наблюдал случаи, когда рабочий съедает только суп, а второе заворачивает в бумажку или ложит в бидончик и несет домой[1086]

.

Хотя врач видел причину дистрофии у рабочих в халатности ОРСов, на самом деле ОРСам не поставляли продовольствие для иждивенцев рабочих: предполагалось, что они отоваривают карточки в местных организациях, подведомственных Наркомторгу. Но когда в города перестали привозить продукты, рабочие взяли их перераспределение на себя, что плохо отразилось и на их здоровье. Чтобы прокормиться, нужен был огород. Врач отмечал: «Цех не имеет возможности прокормить нормально весь месяц, и если данный рабочий не имеет поддержки в своем подсобном хозяйстве, он, как правило, голодает»[1087].

По всей стране огороды были для рабочих насущной необходимостью. У местных жителей, как правило, такая возможность имелась – в отличие от мобилизованных рабочих и эвакуированных, часто полностью зависевших от столовых. В начале 1943 года администрация орудийного завода № 314 в городе Медногорске Чкаловской области заметила, что в отсутствие огородов голодало столько рабочих, что производственный план оказался на грани срыва:

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»

Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами
Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами

Эта книга — увлекательная смесь философии, истории, биографии и детективного расследования. Речь в ней идет о самых разных вещах — это и ассимиляция евреев в Вене эпохи fin-de-siecle, и аберрации памяти под воздействием стресса, и живописное изображение Кембриджа, и яркие портреты эксцентричных преподавателей философии, в том числе Бертрана Рассела, игравшего среди них роль третейского судьи. Но в центре книги — судьбы двух философов-титанов, Людвига Витгенштейна и Карла Поппера, надменных, раздражительных и всегда готовых ринуться в бой.Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу — известные журналисты ВВС. Дэвид Эдмондс — режиссер-документалист, Джон Айдиноу — писатель, интервьюер и ведущий программ, тоже преимущественно документальных.

Джон Айдиноу , Дэвид Эдмондс

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Политэкономия соцреализма
Политэкономия соцреализма

Если до революции социализм был прежде всего экономическим проектом, а в революционной культуре – политическим, то в сталинизме он стал проектом сугубо репрезентационным. В новой книге известного исследователя сталинской культуры Евгения Добренко соцреализм рассматривается как важнейшая социально–политическая институция сталинизма – фабрика по производству «реального социализма». Сводя вместе советский исторический опыт и искусство, которое его «отражало в революционном развитии», обращаясь к романам и фильмам, поэмам и пьесам, живописи и фотографии, архитектуре и градостроительным проектам, почтовым маркам и школьным учебникам, организации московских парков и популярной географии сталинской эпохи, автор рассматривает репрезентационные стратегии сталинизма и показывает, как из социалистического реализма рождался «реальный социализм».

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Война
Война

Захар Прилепин знает о войне не понаслышке: в составе ОМОНа принимал участие в боевых действиях в Чечне, написал об этом роман «Патологии».Рассказы, вошедшие в эту книгу, – его выбор.Лев Толстой, Джек Лондон, А.Конан-Дойл, У.Фолкнер, Э.Хемингуэй, Исаак Бабель, Василь Быков, Евгений Носов, Александр Проханов…«Здесь собраны всего семнадцать рассказов, написанных в минувшие двести лет. Меня интересовала и не война даже, но прежде всего человек, поставленный перед Бездной и вглядывающийся в нее: иногда с мужеством, иногда с ужасом, иногда сквозь слезы, иногда с бешенством. И все новеллы об этом – о человеке, бездне и Боге. Ничего не поделаешь: именно война лучше всего учит пониманию, что это такое…»Захар Прилепин

Василь Быков , Всеволод Вячеславович Иванов , Всеволод Михайлович Гаршин , Евгений Иванович Носов , Захар Прилепин , Уильям Фолкнер

Проза / Проза о войне / Военная проза