Крепость тёмная и суровая: советский тыл в годы Второй мировой войны

1 мая 1942 года вместо традиционного первомайского приветствия Сталин издал приказ, откуда партийные активисты вскоре начали черпать темы для новых «бесед». Страна, заявил он, превратилась в единый и неделимый боевой лагерь, объединяющий фронт и тыл. Рабочие отказались от традиционного праздника из солидарности с солдатами и будут трудиться лишний день ради помощи фронту, передадут армии первомайский подарок: боеприпасы, вооружение, танки, самолеты, хлеб и продовольствие. В речи Сталина еще не было упоминаний о русской национальной идее или героях царской России. Продолжая настаивать на классовых противоречиях в Германии, он намекнул, что разочарованный, голодный и обнищавший немецкий народ может свергнуть Гитлера. Хотя советская армия продолжала терпеть поражения, Сталин говорил об ушедшем годе с надеждой. Победа под Москвой, отметил он, положила конец праздным разговорам о непобедимости германской армии. Масштабы и организованность партизанского движения растут. Самонадеянность и беспечность, свойственные советским солдатам в первые месяцы войны, улетучились, и теперь они научились по-настоящему ненавидеть фашистских оккупантов. Свое обращение Сталин завершил неизменным социалистическим лозунгом: «Под непобедимым знаменем великого Ленина – вперед, к победе!»[1179]

Надежды, возлагаемые Сталиным на немецкий рабочий класс, оказались беспочвенными, зато его замечание, что советские солдаты «научились по-настоящему ненавидеть», все больше соответствовало действительности. Поток «пропаганды ненависти», как назвал ее Верт, вскоре смел классовый анализ: солдат, журналистов и других людей, потрясенных зрелищем, открывшимся им на освобожденных территориях, охватила жажда мщения[1180]

. К лету 1942 года Илья Эренбург, Василий Гроссман и Константин Симонов, работавшие военными корреспондентами, регулярно сообщали о зверствах, изнасилованиях и массовых казнях. Агитпроп разрешил публикацию таких материалов наряду с прославлением отдельных героев и мучеников[1181]

. В июне, в первую годовщину начала войны, известный писатель Михаил Шолохов опубликовал рассказ «Наука ненависти», повествующий о советском военнопленном, которого немцы подвергают мучительным пыткам[1182]

. Рассказ чрезвычайно впечатлил как солдат, так и гражданское население. Фраза «Убей немца!» появилась на многих плакатах и листовках. Впервые она прозвучала в стихотворении Симонова «Убей его!», опубликованном в газете «Красная звезда» 18 июля 1942 года и перепечатанном в других изданиях, в том числе в «Спутнике агитатора», журнале для партийных инструкторов. Верт позднее отметил, что стихотворение «стало в России выражением всех десяти заповедей, слитых в одну»[1183]. Стихотворение, в котором любовь к семье и дому сочеталась с картинами их осквернения немцами, завершалось многократно повторенным призывом «Убей его!». Приведем отрывок (в стихотворении есть еще несколько строф):